@темы: Локи/Тор

@темы: личное

@темы: Шерлок

17.02.2011 в 19:13

Пишет  Кышь:

*по шпионски огляделась и шмыгнула в форточку*
В общем -то эти драбблы и фик были написаны еще осенью.
Но сюды перетаскиваю.
Чтоб було)
И чтобы не засорять избранное - усе в одном посте))

Название: Нежность
Автор:  Кышь
Персонажи: Майкрофт, Шерлок, Джон.
Рейтинг: PG(?)
Диклеймер: даже слово - и то из словаря взято.
От автора: вдохновлено фразой про нежность и Майкрофта в одном предложении. И кажется я удержалась в характерах!

читать дальше
Нежность
1. только ед. ·отвлеч. сущ. к нежный. Нежность голоса. Нежность тела.
| Ласковость и мягкость в отношениях к кому-нибудь. «В нежности матушкиной я не сомневался.» Пушкин.
2. преим. мн. Поступки, выражающие нежные чувства, ласковые слова (·разг. ). «Я даже не знаю, что вам отвечать на такие нежности.» А.Островский. Телячьи нежности (см. телячий).
3. преим. мн. Проявление изнеженности, физической слабости (·разг. ·пренебр. ). «Что за нежности: боязнь выстрела.» Куприн.

Майкрофт считал, что в словаре семьи Холмс нет подобного слова. Мать их любила, но никогда не проявляла свои чувства мягко. Или их не было видно совсем или они проявлялись в чрезмерном контроле. В ее поведении, определяющемся рамками этикета и вспышками семейной энергичности, мягкости быть не могло. По поводу своего младенчества Майкрофт не мог сказать с точностью, но в отношении Шерлока проявлений ласковости не было за все время наблюдений. И поэтому предположить какие-то намеки на нежность в поведении членов своей семьи Майкрофт не мог.
Пока не увидел собственными глазами.
Уотсон, доктор его брата, заснул за своим ноутбуком во время впечатляющей речи Шерлока об ошибках, допущенных преступником и позволивших его поймать.
Ничего удивительного, вполне обычная человеческая реакция после двух суток без сна.
Необычной была реакция Шерлока.
Он замолчал и подошел к Джону. Несколько минут простоял в неподвижности, слушая его сонное дыхание. А потом медленно и неуверенно (Неуверенно! Его брат и неуверенность!) провел пальцами по волосам на затылке Джона. Замер, прислушался... и еще раз погладил. Нежно! Нежно, черт побери!
Потом отдернул руку, посмотрел на нее, как на чужую, сжал в кулак и вылетел из комнаты.
Майкрофт захлопнул ноутбук, по которому наблюдал за происходящим в квартире на Бейкер-стрит, и некоторое время невидяще смотрел в стену собственного кабинета, пытаясь уложить в голове новые факты.

Нежность(синонимы) - разнеженность, слабость, сладость, теплота, бархатность, шелковистость, любовность, сладкость, ласковость, лилейность, приятность, тонкость, хрупкость, субтильность, ласка, телячьи нежности, чувствительность, приветливость, женственность, бархатистость, увертливость, умильность, мягкость

Это чертово слово преследовало его весь день.
Антея нежно улыбалась, набирая очередное смс в своем смартфоне. Фиалки в кабинете едва пахли и тоже ассоциировались с этим словом. Позволенная себе слабость в виде пирожных к кофе, тоже не принесла успокоения - они не были достаточно сладкими. Правда, к концу дня он нашел в этом своеобразную иронию, и к одному из решений был приписан постскриптум.
"Ликвидируйте его нежно"
Окружающий мир не был выражен фактами и резкими красками, как обычно - воздух едва пах горелой листвой, дождь на грани слышимости шелестел по окнам машины, в доме слегка пахло сигаретами.
И даже секс получился каким-то более...
Майкрофт не мог подобрать слова.
Приятным? Разнеженным?
Партнер уже спал. Счастливая способность выключаться почти сразу, редко присущая людям его профессии.
Майкрофт провел рукой по коротко стриженным полуседым уже волосам на затылке своего партнера и посмотрел на свою ладонь. Улыбнулся в темноте квартиры... и в первый раз за два месяца отпустил машину.

Название: -
Автор:  Кышь
Пейринг: Майкрофт/Лестрейд, Шерлок/Джон, Гарри/?
Рейтинг:PG-13( и не надейтесь)
Посвящается: инспектору Грегу Лестрейду

читать дальшеИнспектор Лестрейд посмотрел на себя в зеркало и недовольно скривился. Последовательно показал своему отражению язык, полицейское удостоверение, средний палец, махнул рукой и поправил белый цветок в кармане куртки. На этом торжественные приготовления он счел завершенными.
- Какого черта я туда еду? – Отражение промолчало на этот риторический вопрос. Цель поездки на свадьбу Гарриет Уотсон и Алисы Гриффит была настолько туманна, что даже придумать ее было бы затруднительно.
Да, действительно, Гарри его пригласила. Да, действительно, за этот сумасшедший год, с того момента как ее безбашенный братец переехал жить к не менее безбашенному психу, они успели познакомиться, выпить не менее 40 пинт пива, и обсудить какими стервами бывают некоторые женщины, особенно если они твои бывшие жены. Да, действительно, она была бы рада его видеть. Но она не расстроится, если инспектор не придет.
В конце концов, свадьба явно намечается этюдом в голубых тонах, и он будет себя чувствовать там по меньшей мере неуместно. Хотя там наверняка будет Джон, с которым тоже можно неплохо поговорить. И Шерлок – тут Лестрейд возвел глаза к потолку - там не появится.
А если и появится, Грег улыбнулся этой мысли, то его уже нельзя будет назвать социопатом.
Но до момента приема пищи и горячительных напитков – намечена торжественная часть. Грег тоскливо оглядел несколько захламленную, но все же привычную квартиру. В холодильнике дожидались своего часа две банки пива и пицца, и в общем-то не было никаких причин, чтобы не выбросить помятый цветок из кармана, отложить подарок до следующей встречи с Гарри, и приземлиться на старый диван.
Сомнения разрешила смска, пришедшая от двоюродной сестры, Сьюзан. Та приглашала его на семейный праздник, которых он старался избегать, и извинялась, за то, что пишет с номера мужа. Лестрейд с отработанной благодаря бесчисленным смскам Шерлока скоростью отбарабанил в ответ, что уже приглашен на свадьбу друзей и захлопнул дверь за спиной.
На улице шел серый лондонский дождь. Грег поднял воротник и поежился. Горящие в в сером тумане фары машин размазывались в яркие пятна. Лестрейд прищурился и попытался разглядеть номера. Зрение все-таки садилось. Еще пара-тройка месяцев и придется покупать очки. Или линзы. Грег поморщился.
Пахло бензином, дождем и слегка - цветами. Верней, пах цветок, засунутый в карман. Инпектор вспомнил, что опять забыл про парфюм, подаренный коллегами еще года три назад и пылящийся на полке.
- И к черту его.
Только устроившись в такси, он подумал, что и впрямь мог бы не идти. Сьюз вряд ли позвонила бы ему на домашний и проверила дома ли он.
Что уж теперь. Если бы не было облаков, мы бы не любили солнца.
Лейстрейд усмехнулся и попросил притормозить у магазина. Он еще не купил цветов невесте... и невесте.


***

Когда дверь в квартиру Гарри, наконец открылась, на Грега плеснуло волной музыки и запахов. Алкоголь и жаренное мясо, и цветы. И Гарри, стоящая в проеме была абсолютно пьяна. От счастья. Потому что касаясь губами ее щеки, и вручая цветы, Лейстрейд почувствовал только запах ее духов и шоколада. Все.
- Проходи-проходи, я уже и не надеялась, что ты придешь. - Гарри отодвинулась, пропуская его в квартиру.
- Извини, опять работа. - В прихожей стояла полутьма, в зале горели свечи и звучал блюз. И женский голос, от которого мурашки шли по коже, пел о любви.
- Ты же говорил, что сегодня не на дежурстве?
- Инспектор всегда на страже закона и порядка. Перестрелка в цветочном магазине, я полагаю? - откуда-то сбоку донесся невозможный здесь голос.
Лестрейд развернулся и увидел Майкрофта Холмса с удобством устроившегося в кресле. Неизменный зонт стоял на подставке. Единственным отступлением от привычного образа Холмса-старшего был бокал с вином в его руке.
- А вы-то что тут делаете?
- Перестрелка? Какая перестрелка? - Гарри перебила бестактный вопрос Лестрейда и с беспокойством уставилась на него. - Боже, Грег, ты заразился этим у Шерлока и моего брата? Ни дня без приключений? Секунду, я позову Алису.
Гарри умчалась куда-то на кухню, а Холмс-старший медленно и тихо, чуть протянув гласные, ответил:
- Слушаю блюз, инспектор.
От звука "р", в конце последнего слова, морозом продернуло по коже, и плеснуло жаром где-то внутри.
Лестрейд просто не успевал реагировать.
Сначала псих в цветочном магазине, решивший пристрелить девушку-продавщицу, потому что она подобрала ему не те цветы. Он размахивал пистолетом во все стороны и перед тем, как его повязали, успел пару раз выстрелить. Потом полтора часа подписания бумаг и отчетов, обработка царапины на бедре и позаимстовованные у Андерсона брюки.(Свои запасные в Ярде к тому моменту кончились). Короткий визит в другой цветочный магазин, безнадежное опоздание на официальную часть свадьбы, и идиотское уже решение приехать. Так теперь еще и старший Холмс, который каким-то образом оказался зде...
- Знакомьтесь, это Алиса. Ну а это Грег, хотя, я думаю, вы уже знакомы. - Гарри держала за руку свою теперь уже жену и улыбалась.
- Знакомьтесь. Алиса это пудинг, пудинг это Алиса. - пробормотал вконец уже ошарашенный Лестрейд, уставившись на секретаршу Холмса-старшего, которая так же как и Гарри улыбнулась, отчего на левой щеке у нее появилась ямочка.
- Я знаю, кем я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз менялась. - Алиса-Антея-Анна-Афродита подошла и поцеловала Лестрейда в щеку. А потом добавила уже обычным тоном - Я рада, что вы смогли приехать. И! Это не заговор, не операция британского Правительства, и не какая-нибудь подобная чепуха. Вы же помните, мы приглашали вас несколько раз, но у вас то дежурство, то работа, то снова дежурства.
Она еще раз улыбнулась, подхватила его под локоть, Гарри завладела его другой рукой и они довольно странным трио направились ко входу в зал.
- Ну же, Алиса, ты не дала инспектору даже предположить. Вдруг он предложил бы более интересный вариант? - голос Майкрофта нагнал их уже на выходе.
- Чего-то более интересного чем предположил Шерлок?
- Или мой брат?
С двух сторон послышались тихие смешки, и они наконец вошли в зал, оставив за спиной полутемную прихожую и человека в кресле.

***
Вечер шел своим чередом, тени бродили по комнате, кто-то, сидя в одном кресле, уже целовался. Инспектор сидел в самом углу и, благодушно улыбаясь, разглядывал окружающее. Два стакана виски на пустой желудок, и все уже в порядке. И не раздражали все эти незнакомые люди, парочками рассевшиеся по креслам, стульям, полу. Было непривычно мирно и тихо. Такая странная камерная атмосфера. Полная спокойствия, звуков блюза и отблесков свечей, стоящих на шкафу. Больше комнату не освещало ничего, если не считать огоньков на панели музыкального центра.
Сами виновницы этого сборища, то появлялись в поле зрения Грега, то исчезали. Они в самом начале просидели с ним минут пять, комментируя и расспрашивая, а потом ушли. Но время от времени ему передавали тарелку с бутербродами, гуляющую по залу.
Грег сделал еще глоток, который обжигающе прокатился по горлу и добавил этой осенней ночи еще немного тепла.
Песня закончилась и все слегка зашевелились. Антея... Алиса села перед музыкальным центром и набрала новую программу. Зазвучали первые ноты, Грег скривился. Это была та самая песня, под которую они с бывшей уже женой, любили танцевать. Их песня. Еще один глоток смыл раздражение и остались только слова и музыка. Которые когда-то приносили счастье. В последние два года - только горечь. А сейчас... сейчас, кажется, снова стали просто словами и музыкой. Инспектор перевел взгляд со стакана в центр комнаты и улыбнулся.
Гарри и Алиса танцевали. И это было, черт возьми, красиво.
Потом к ним присоединилась еще одна пара и еще. Грег старался не вглядываться. Для него они были, есть и останутся гостями на этой странной свадьбе, безумном чаепитии.
О ладно, хорошо. Алиса, это Алиса. Он - ну раз уж назвался, значит, пудинг. А кто же кролик и шляпник?
Он еще раз скользнул взглядом по комнате и едва удержал бокал во враз ослабевших пальцах. Те двое, что сидели в кресле в углу. Те двое, которые целовались.
Сейчас, правда, нет.
О нет.
Как он мог не узнать сразу? Пора подавать рапорт об отставке в связи со слабостью зрения и ума?
Они сидели в одном достаточно большом кресле. Джон Уотсон спал, уткнувшись виском в плечо Шерлока. И в этом не было ничего такого, Грег даже был согласен принять давешний поцелуй за обман зрения. Если бы, если бы, если бы Холмс-младший не обнимал доктора.
Бережно. Но белые пальцы вцеплялись в шерсть свитера Джона, так, что не отдерешь.
Грег встретился взглядом с Шерлоком и отсалютовав бокалом, сделал еще глоток.

***

Девочка-подросток играла на гитаре. Тонкие белые пальца брали струны и дергали. То сильнее, то слабее. Тревожно было и горько. Словно он слишком много выпил и не удержался, переходя через мост. Глянул в темную воду реки. И упал.
И вода сомкнулась над головой с тяжелым плеском.
А он опускается все ниже, одежда тянет на дно, а перед глазами – белые бабочки пальцев девочки-подростка, играющей на гитаре.
То сильнее, то слабее. И гул в ушах нарастает.
- Инспектор? Инспектор? Грег?
Он вынырнул из своих мыслей. Музыка уже закончилась, и девочка-подросток… женщина лет 30, худая и тонкая, сидела на коленях у своей подруги и улыбалась. И пила из бокала, обнимая его сухими белыми пальцами. Также как держала за гриф гитару.
- Грег?
Это Гарри, плюхнувшаяся рядом и смотрящая на него темными серыми глазами.
- Я в порядке. – Лестрейд усмехнулся и попытался сфокусировать на ней взгляд. – Перебрал чуток, но до дома доберусь. Вызовешь такси?
- Сейчас, найду трубку. Алиса? Алиса!
Он соврал нагло и безбожно, он почти трезв, но находиться здесь - невыносимо. Потому что двое на соседнем кресле - вместе. И пальцы переплетены, и никто на это внимания не обращает, все здесь такие.
Все. Все по парам. Девочки-мальчики.
А инспектору, действительно, стоит уже удалиться.
Он стоял в коридоре и ждал чего-то. Гарри, Алисы, или знака о том, что такси уже вызвано.
Он ждал чего-то.
Но когда его локтя коснулись чужие пальцы и сжали его так, что вырваться стало затруднительно, он все равно вздрогнул.
- Идемте, инспектор. Я вас подвезу. Тем более, нам надо кое-что обсудить.
Мысли о повседневности тускло гасли где-то на краю сознания.
Невыносимый Холмс-старший, стоял рядом и снисходительно улыбался.
А перед глазами на миг мелькнули сжатые так же сильно, до белизны, пальцы Шерлока.

***
Дико хочется курить. Почему-то после секса всегда дико хочется курить. Но он успешно отучает себя от этой вредной привычки.
От секса отучиться не получается.
- Это безумие.
- Ничего не поделаешь. Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я. - Голос его... партнера заполняет темноту комнаты, вибрирующим шепотом скользя по коже, соединяя разделяющее их пространство в несколько сантиметров и несколько парсеков космической пустоты.
- Откуда вы знаете, что мы не в своем уме? — Грег усмехается
- Конечно, не в своем. Иначе как бы мы здесь оказалась. - Он точно чеширский кот. Его партнер. В комнате темно, и почти ничего не видно, но улыбка ощущается. Довольная и чуть высокомерная.
- Первый раз это было случайно. Во второй раз я был пьян. Третий раз...третий раз - это уже система.
В ответ тишина.
Тишина заполненная чеширской улыбкой.
- О, черт.

Необязательный З.Ы.***

- Я надеюсь, Андерсон никогда не узнает, чем я занимался в его штанах.
- Ну... мы всегда можем послать ему видео.
- О,черт.

Автор:  Кышь
Название: Восточный ветер
Пейринг: Майкрофт/Лестрейд
Рейтинг:PG-13
Диклеймер: Все уже придумано. До нас.
Посвящается:  Graatty



читать дальшеХолодный пронизывающий ветер с Темзы заставлял ежиться и прихватывать воротник куртки рукой. Шарф он оставил в отделе, когда вышел с работы.
Осенние сумерки уже легли на землю и придавили к асфальту и траве мокрую листву. В Джубили Гарденс почти никого не было. Даже ненормальные мамаши с колясками не выползли проветривать своих чад в такой холод.
Новоиспеченный инспектор еще раз поежился и сел на скамейку.
В общем-то, все было в порядке - он получил долгожданное повышение и раскрыл одно из громких дел уходящего столетия. Один из самых молодых инспекторов Скотланд-Ярда. Звучит красиво и весомо.
Только что он делает тут в мокром осеннем парке, вместо того, чтобы праздновать это знаменательное событие?
На работе он отговорился тем, что пошел праздновать повышение с женой. Но домой не хотелось так, что проще было сидеть здесь. И бесцельно разглядывать отражение огней противоположного берега в темной воде Темзы.
Лестрейд поднял воротник.
Дома, что дома... Дома Эмили, устроившаяся перед компьютером, рассеянная улыбка "Ты уже пришел, дорогой?" и снова в экран.
Когда все развалилось? Черт его знает.
Но лучше уж тут посидеть.
Может, когда он вернется, она уже будет спать. Лестрейд вздохнул и попытался переключить мысли: что-то было неправильно с тем делом, которое на него скинули в честь повышения. Инспектор потер занывший висок. Вроде все ясно, но что-то цепляло.
От размышлений его отвлек мерный стук. Кто-то шел по дорожке и, словно бы, отстукивал легкий ритм. Так, так, так, так.
Стук прекратился совсем рядом.
- У вас свободно, сэр?
Инспектор поднял голову.
Опираясь на зонт как на трость, перед ним стоял один из самых неприятных людей, виденных когда-либо.
По общему виду вроде было все в порядке.
Но лицо незнакомца, а верней, его выражение и вся поза, в которой он стоял, вызывали непреодолимое желание вызвериться на оборзевшего нахала.
Так мальчишки из Ист-Энда встречали любого заходившего на их территорию. Особенно, если он был неправильно одет.
Так вот - этот был одет неправильно.
Дорогое пальто и костюм, зонтик, который по виду стоил три месячных зарплаты инспектора. И выражение лица.
Такое глумливо-насмешливое. " Я все про тебя знаю"
- Свободно.
Несмотря на собственный настрой и инстинкты выросшего в Ист-Энде мальчишки, нынешнее положение и инстинкты твердили о том, что человеку с такими доходами грубить не следует. Без повода.
Пока.
Незнакомец сел рядом, поддернув брюки и закинув одну ногу на другую.
Зонт примостился с другой стороны.
Какое-то время они молчали.
Ветер начал стихать и Лестрейд разжал пальцы, судорожно стиснутые на воротнике. Хотелось курить. Но сигареты остались дома, и руки занять было нечем.
- Советую вам все же пригласить на это дело Шерлока.
Негромкий голос соседа по скамейке заставил вздрогнуть и ощетиниться.
Шерлок был еще одной неприятностью в жизни Лестрейда. Инспектор не мог понять, почему этот сумасшедший достает именно его. Да, хорошо, один раз он помог ему в одном довольно заковыристом деле. Это было два года назад.
Но это не значит, что он должен приглашать на каждое свое дело этого, прости-Господи, консультирующего детектива?
- Почему?
Вопрос вырвался почти против воли, и инспектор сам не мог бы сказать, что именно спрашивал у незнакомца.
Тот коротко улыбнулся и поднял бровь.
- Полагаю, потому, что вы сами не справитесь.
- Я не...
- Вы хороший сыщик, инспектор - Незнакомец прокатил это слово на языка, как леденец, от низкого "и" до мягкого "ррр" в конце. - Но не гений. Всего доброго.
Он встал и, позерски крутя зонт, пошел от скамейки и онемевшего от такой наглости Лестрейда.
Инспектор сидел открывая и закрывая рот, хватая воздух, как попавшая на сушу рыба, пока фигура незнакомца не растворилась в осенних сумерках.
Воздуха не хватало.
- Да что это за хрень?

***
В Лондоне шел снег. Мелкий и секущий лицо. Руки замерзли, и Лестрейд спрятал их в карманы куртки. Поземка кружила по асфальту, и казалось еще немного и город занесет.
По крыши домов и автомобилей.
В такую погоду лучше всего сидеть дома с чашкой чая или кофе, или чего покрепче. В крайнем случае сидеть на работе.
Инспектор чувствовал себя идиотом, но домой идти не собирался. Там кажется, еще не затихло эхо захлопнувшейся за спиной Эмили двери. На работе находиться было невыносимо. Он распутал дело Джошуа. С помощью Шерлока.
И чувствовал себя в связи с этим весьма и весьма хреново. Видимо, амбиции еще не сдали свой пост, и его по-прежнему крайне напрягала необходимость обращаться к консультирующему детективу.
И чувствовать свою собственную неспособность разобраться с этим.
В общем и в целом, как и всегда, когда ему не хотелось никого видеть и слышать, он шел в Джубили Гарденс. По мосту над Темзой, срезая парочку углов через дворы. Колесо обозрения было слишком хорошим ориентиром, чтобы можно было заблудиться. Да и за столько лет работы в Скотланд-Ярде эта дорога стала уже привычной.
Хотя, в последний раз он тут был этой осенью.
Лестрейд поморщился, вспомнив встречу с человеком с зонтом.
Колесо не работало, так что парк был почти безлюден.
Голые ветви деревьев, полузанесенный снегом газон.
Самое то зрелище для размышлений о смысле жизни.
Лестрейд вышел на набережную и, щурясь от снега, посмотрел на свинцово-серую воду Темзы.
Усталость навалилась на плечи как-то разом. Ничего не хотелось делать - только бездумно смотреть в воду, и, изредка прижимать воротник куртки, потому что холодный ветер то и дело норовил засунуть ледяную крупу снега за шиворот, или мазнуть по голому горлу.
Он простоял в оцепенении какое-то время, а потом словно очнулся. Ветер стих, и непривычная тишина царила в парке. Снег также падал с неба, но уже крупными хлопьями и беззвучно ложился на асфальт.
- Добрый день, инспектор.
Лестрейд резко развернулся и уставился на человека с зонтом. Того самого человека. Он появился беззвучно, и Лестрейду показалось, что он материализовался здесь, вот на этом самом месте из хлопьев снега, сажи и северного ветра, который слишком резко стих.
- Кто вы? И что, черт побери, вам от меня нужно?
- Майкрофт Холмс. - Человек с зонтом улыбнулся и наклонил голову - И нет, мне ничего от вас не нужно. Вы слишком долго стоите тут, на ветру. Так можно и заболеть.
- О боже. Вы родственник Шерлока. И какое вам дело до того, что я тут стою? - Грег начал заводиться. Какое право имеет этот высокомерный сноб...
- О. Абсолютно никакого. - В противовес словам, руки в перчатках легли на воротник куртки инспектора и застегнули верхнюю пуговицу, зонтик, висящий на локте, задел ногу Лестрейда - Просто мне не хотелось бы, чтобы мой младший брат снова заскучал. Вы ведь понимаете.
Холмс иронично приподнял бровь и убрал руки.
- Что, черт побери...
Майкроф Холмс сокрушенно вздохнул, разом напомнив своего младшего брата.
- Инспектор, вы поставляете Шерлоку дела, отвлекающие его от скуки. Если вы заболеете, придется искать другого человека, а это излишняя трата времени и ресурсов.
- Вы с своем уме? Я вам что, карманный полицейский? - Лестрейд готов был взорваться от ярости.
- Нет - неожиданно серьезный взгляд Холмса-старшего заставил замереть на полувздохе - Просто постарайтесь не болеть.
Еще одна ироничная улыбка, и Майкрофт Холмс, направился к выходу из парка.
Лестрейд трясущимися от злости руками расстегнул воротник и вдохнул воздух полной грудью.
Орать что-то вслед Холмсу-старшему было бы совсем унизительно, поэтом он просто сплюнул и скривился.
На кой черт он связался с этими сумасшедшими?

***
Солнце пригревало, Лестрейд подставил лицо его лучам и закрыл глаза. Было в кои-то веки просто хорошо. Вот так бездумно сидеть, отпустив мысли на волю.
Рядом слышался визг и гам, дети обрадованно носились мимо скамейки, на которой сидел инспектор. Это даже почти не раздражало. Было хорошо и спокойно.
Он расстегнул куртку и закинул руки за голову.
Ветра не было.
Это был один из редких весенних дней, когда все было хорошо. Не раздражала необходимость возвращаться в пустой дом, не раздражала работа. И даже то, что еще одно преступление удалось раскрыть только с помощью Шерлока не раздражало.
Почти.
- У вас свободно?
Даже невыносимый голос Холмса-старшего не раздражал.
- Да.
Лестрейд открыл глаза и проморгался, подождав, когда прекратят кружение радужные пятна. Майкроф Холмс сидел на другом краю скамейки, вместе со своим зонтом и выглядел... непривычно.
Может быть дело было в отсутствии пальто, или галстука, или расстегнутом воротничке рубашки. Факт в том, что Майкрофт Холмс выглядел расслаблено.
По-весеннему.
Инспектор поймал себя на разглядывании горла Холмса-старшего и поспешно отвел глаза.
За последние полгода Лестрейд видел старшего брата Шерлока гораздо чаще, чем ему хотелось бы. Потому что после тех двух первых встреч, было одно очень крупное дело, которое включало в себя три трупа, перестрелки, секретные документы и ... британское правительство.
Так что увидеть Майкрофта Холма в парке было все же гораздо спокойнее, чем его же - но без зонта. И в кресле самого Лестрейда.
Инспектор снова зажмурился и подставил лицо солнцу.
Если Майкрофту Холмсу что-то будет нужно, он скажет сам.
Раздражение и напряжение, вызванное появлением Холмса-старшего, медленно уходили.
С реки подул теплый ветер.
Пахло весной.
- Хорошо.
- Да. - после недолгого молчания Холмс-старший добавил. - Вы не могли бы завтра предоставить отчет об обстоятельствах дела? Полный, я имею в виду.
- Мог бы. А вы не могли бы помолчать какое-то время, мистер Холмс? - с раздражением в голосе произнес Лестрейд. Очарование момента было нарушено.
- Мог бы. В следующий раз. Всего доброго, инспектор.
- И вам всего доброго. - Лестрейд посмотрел вслед уходящему и недовольно скривился - Холмсы... Стоп. В следующий раз?

***
Жара придавила Лондон тяжелым удушливым облаком. В последнее время с климатом, а может и с погодой творилось что-то странное. С людьми, впрочем, тоже - они купались в фонтанах и в Темзе, ползали по улицам как прибитые жарой мухи... и убивали себе подобных.
Люди, конечно, а не мухи.
В парке было так же жарко, никакого облегчения ветер с реки не приносил. Только добавлял влажности в окружающую атмосферу.
Лестрейд сидел на своей обычной скамейке и, время от времени, посматривал на наручные часы. Можно сказать это было экспериментом. С момента его прихода прошло 14 минут и секундная стрелка начала новый круг.
Раздался привычный уже звук: "Так, так, так, так" и в конца аллеи показался знакомый силуэт.
Майкроф Холмс собственной персоной. Одетый почти по погоде - то есть в светлые брюки и рубашку с коротким рукавом. С неизменным зонтом.
Ровно через полминуты он оказался около скамейки, на которой сидел инспектор.
- По вам можно сверять часы, мистер Холмс. Маленькая слабость большого человека?
Холмс-старший снисходительно улыбнулся и сел рядом.
- Скорее, врожденная пунктуальность.
- Учитывая то, что я вам тут встречу не назначал?
- О, но вы же со мной беседуете каждый раз, так что можно сказать, что назначаете.
- Мистер Холмс... - в кармане завибрировал телефон. Инспектор кинул взгляд на экран и скривился - У вашего брата нет вашего чувства времени.
- И это весьма печально, не так ли?
- Ну, пригласить вас выпить пива в этот раз не получится.
- Действительно, печально.
Инспектор встал со скамьи, подхватил пиджак.
- Вы не хотите сказать мне что-то особо ценное, что можно вырубить на стене Скотланд-Ярда и никогда не забывать? Дать совет?
- О, нет. - Холмс-старший поудобнее устроился на скамейке. - Удачного вечера, инспектор.
- И вам, мистер Холмс.
Лестрейд успел отойти на пару метров, прежде чем Майкрофт-чертов-Холмс его окликнул:
- Инспектор!
- Что еще?
Старший брат Шерлока, чтоб он провалился, многозначительно поднял левую бровь и сделал странный жест руками, словно он застегивал... молнию?
Инспектор кинул взгляд вниз, и почувствовал, как у него загорелись щеки.

***

Длинные тени ложились на асфальт. Ветер приносил пронзительно горький осенний запах, с привкусом гари и дыма. Кто-то жег листья.
Лестрейд сел на "свою" скамейку и поставил рядом стаканчик с кофе.
С тех пор как он бросил курить, запахи стали различаться гораздо лучше. Никотиновый пластырь опять зачесался и Лестрейд обреченно выдохнул.
- Черт знает что.
Холмса-старшего еще не было, и у инспектора появилась возможность поразмыслить над сложившейся ситуацией. Раньше это место всегда служило ему для успокоения нервов - несмотря на людей, постоянно проходящих мимо.
Очередь желающих покататься на колесе обозрения иногда загибалась хвостом и доходила до его скамейки. Но все же, это было местом для отдыха и размышлений. Но когда оно успело превратиться в место встречи с Холмсом-старшим? Явно не в первый, и не во второй раз. И даже не в третий.
Просто стоило инспектору придти сюда, и через четырнадцать с половиной минут появлялся Майкрофт Холмс.
После таких встреч жизненные неприятности начинали казаться мелкими и не стоящими внимания по сравнению с существованием братьев Холмс.
Лестрейд отпил кофе и уставился на Темзу.
Река неспешно влекла свои воды в залив. Тень от колеса "оборзения", как иногда называл его инспектор, легла на воду. Ветер становился все холоднее, да и кофе заканчивался.
Лестрейд посмотрел на часы и нахмурился.
Холмса-старшего не было.
Хотя прошло уже полчаса.
Он встал со скамейки и прошелся туда обратно.
Допил кофе, выбросил стаканчик в урну. Посмотрел на часы.
Тридцать пять минут.
Лестрейд еще раз прошелся по дорожке и раздраженно посмотрел на часы.
Ходить тут было бы бессмысленно. Но что он еще мог сделать?
Позвонить Шерлоку и уточнить, не случилось ли чего с его братом?
Абсурд.
- Все. Сдаюсь.
Лестрейд сел обратно на скамейку и набрал смс, постаравшись сделать ее понейтральнее.
Он не знал, правильный ли это номер, он не знал, номер ли это Холмса-старшего, просто именно с него в единственный раз пришла смс с подписью "МХ"
"Мистер Холмс, с вами все в порядке?"
Ответ пришел через пять минут и заставил пружинисто встать со скамейки и направиться к выходу.
"Больница Сайнт-Томас, палата №347. Надеюсь, это действительно серьезный вопрос, инспектор. МХ"
Вопрос серьезным не был, но серьезным было место.
Поэтому уже через пятнадцать минут он стоял перед входом в палату. С пакетом с апельсинами. И заныканной между апельсинами шоколадкой. Его пропустили легко и без разговоров, только ассистентка неодобрительно посмотрела на пакет.
Не давая себе времени на раздумья, Лестрейд шагнул внутрь и оказался в палате.
- Чем обязан, инспектор?
Майкрофт Холмс, сидел, удобно устроившись в кровати, заваленной распечатками и папками, и набирал что-то на ноутбуке. Клавиши почти беззвучно щелкали, напоминая ускоренный вариант стука его зонта. Так-так-так-так-так.
Сам зонт стоял в подставке, недалеко от кровати.
- Ничем особенным, мистер Холмс. - Лестрейд подошел к кровати, поставил пакет на столик, чувствуя себя крайне неуютно под насмешливо-заинтересованным взглядом Холмса-старшего.
- Что ж. Спасибо за визит.
И стоило бы, конечно, уйти, извинившись, но дух противоречия, которому Лестрейд был обязан многими неприятностями в своей жизни, возобладал. Поэтому инспектор подошел к окну, и чтобы чем-то себя занять приоткрыл фрамугу.
- С Шерлоком все в порядке, но этот его доктор...
- Вызывает Ваше беспокойство, инспектор?
Не видя лица Холмса-старшего разговаривать стало легче. Можно было представить, что они как обычно сидят в парке.
Даже воздух из окна был прохладным и чуть влажным. Запаха гари уже не чувствовалось. Видимо, ветер сменил направление.
- Нет. Я за него беспокоюсь. Связаться с Холмсом...
- Это диагноз? - мягкая насмешка в голосе заставила улыбнуться.
Инспектор развернулся и успел увидеть как непривычно резко и быстро Майкрофт убирает руку от груди. Похоже, что болело именно там. Его все-таки ранили?
- Во втором случае это диагноз.
Лестрейд усмехнулся и оперся о подоконник.
- А в первом? - Холмс-старший заинтересованно поднял брови.
Инспектор не успел ответить. Входная дверь без стука распахнулась и в палату вошла женщина.
Она была худой и высокой. И красивой язык бы не повернулся ее назвать. Но что-то в ней было необычное настолько, что цепляло взгляд.
Небольшие, но ярко синие глаза?
Черные гладкие волосы, как у деревянной куклы, найденной когда-то на чердаке дедушкиного дома?
Зонт-трость с ручкой в виде головы попугая?
Или вся ее несоразмерная фигура?
- Мама, все в порядке. Ты могла бы и не приезжать.
Непривычный тон Майкрофта добавил сюрреализма этой картине.
- Могла бы. - Она подошла к постели и поцеловала-клюнула Майкрофта в щеку и фыркнула - Но ветер переменился.
- Мама...
- Ещё одно слово из этого района, — угрожающе проговорила она, — и я позову полисмена!
- Его не нужно звать, он тут. Это инспектор Лестрейд.
- О? - она повернулась и смерила его взглядом от макушки до пяток и улыбнулась.
Улыбка осветила ее глаза и сделала их неожиданно теплыми.
- Приятно познакомиться, миссис Холмс.
- Мэри, прошу Вас. - Она протянул ему руку и инспектор ее поцеловал. - Я рада, что у моих мальчиков такие друзья.
Лестрейд счел за лучшее промолчать.
Миссис Холмс снова перевела свои пронзительно-синие глаза на сына.
- Но мы говорим сейчас о тебе. Сколько раз, — сказала она ворчливо, — сколько раз, интересно, я тебе говорила, что надо следить за спиной, когда входишь в большую политику?
- Мам...
Инспектор почувствовал себя очень неуютно.
- Я, наверное, пойду. Приятно было познакомиться, миссис Холмс, выздоравливайте, мистер Холмс.
Только оказавшись за дверью палаты, он сумел выдохнуть.
И беззвучно расхохотаться.
Мелкие жизненные неприятности были ничем по сравнению с семейством Холмс.

***

Стемнело по-осеннему быстро. В парке зажглись фонари. Лестрейд и сам не мог бы сказать почему пришел сюда. В жизни все шло по накатанной, никаких серьезных изменений не предвиделось.
Что-то чувстоввалось в ветре, в этой осени, в этом вечере. Что-то такое, иначе почему после работы ноги сами привели его сюда? В мокрый от недавнего дождя Джубили Гарденс. Где-то наверху, в тучах, перекатывалось и грохотало, намекая на повторение дождя.
Лестрейд глубоко вздохнул и почувствовал как на нос упала первая холодная капля. Потом вторая.
Потом с неба резко обрушился дождь, но до инспектора Скотланд-Ярда он не добрался.
Потому что над его головой появился черный зонт. И капли, серебрясь в свете фонарей, падали с концов спиц.
Лестрейд развернулся лицом к человеку, держащему зонт, и вздохнул.
- Вы.
Майкрофт Холмс привычно вежливо улыбнулся:
-Я.
Лестрейд ничего не ответил.
Некоторое время они стояли молча, слушая шуршание дождя.
Потом инспектор глубоко вздохнул и начал:
- Я...
И замолчал.
Майкрофт наклонил голову и вопросительно произнес:
- Вы... и?
- Держите зонт ровнее, на меня капает.
- Вот так?
- Да.
Они снова помолчали, но инспектор придвинулся ближе, чтобы на него не капало.
- Хмм... - Майкрофт поднял голову и прислушался к чему-то.
- Что?
- Кажется, ветер меняется.
Они стояли так близко, что теплое дыхание Холмса-старшего оседало на губах инспектора.
- Это хорошо?
- Что?
- Что ветер меняется?
- Зависит от вас.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Майкрофт улыбнулся... а Лестрейд его поцеловал.

***

В трех кварталах от Джубили Гарденс Шерлок распахнул окно и ветер взвихрил множество листов, лежащих на всех поверхностях.
- Шерлок, что ты творишь?
- Восточный ветер Джон, восточный ветер! И впервые - правильный восточный ветер!
- Да в чем дело?!
- Ни в чем, абсолютно! - Шерлок метнулся через половину комнаты, схватил Джона за плечи и поцеловал. Ветер на миг стих. - Все правильно, Джон! Наконец-то!
Продолжить восхищаться правильностью ветра и окружающего мира ему не дали.
Джон Уотсон был из тех людей, которые не упускают своего. Будь то Шерлок Холмс.
Или восточный ветер.


Автор: Кышь
Название: Дикая Охота (оччень оригинально)))
Написано на заявку с Хэллоуин-феста:

Лестрейд / Майкрофт.
Мистика, романс, немного хоррора. Дикая Охота, промчавшаяся по улицам Лондона, и инспектор в качестве ее предводителя. Черные кони и адские псы обязательны. Кто будет участвовать в Охоте - на усмотрение автора, кто будет жертвой - тоже. NH! NA!
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: оно какбе в рифму. пафос(наверное))
И много-много любви авторам текстов №2 и №3))

читать дальшеВетер рвет в клочья облака, туман стелится по реке. Луна в разрывах туч близка, как яблоко в руке. Налита золотом осенним, горька как первый крик младенца, сорвать ее и положить в карман? Нет, пусть пока висит над городом, пусть светит - рожденным людям, нелюдям и ...нам.
Он был рожден как человек и жил как человек. Но в ночь призыва, когда болит душа и кровь бежит по жилам, он забывает прошлое, себя и мир людей. Наш предводитель, мы спешим, мы горячим коней.
Псы наши жаждут крови, ужаса и боли. Охоты, жертвы, смерти на клыках. Быстрей же, времени так мало - всего лишь ночь дана нам, всего лишь ночь - и власть, и боль и страх.
И каждый год - всего лишь ночь для гона, для добычи, всего лишь ночь нам - в истинном обличье. Всего лишь ночь - и тенью над рекой уйдем в рассвет и обретем покой. На год. На десять тысяч лет. И снова, снова, снова. Свободы горсть - для пленников иного.
Мы знаем, кто он там - в людском параде. Порядка страж - сейчас звучит смешно. Ведь хаос у него в крови, так близко-глубоко, и солью выступает вместе с потом, и целый год в насмешке над охотой - идет по следу - но не рвет на части. И думает, что в этом счастье.
Но вот сейчас, минута, миг - звук рога - пронзительней и слаще нет на свете, мы объявляем вам - идет, грядет Охота. И жертвой станет тот, кого мы встретим.
Быстрей, ведь ночь застыла на изломе, летим над Лондоном, над городом в истоме. И пар холодный валит изо рта. Мы смерть - мы вновь пришли сюда.
Быстрей, быстрей, наш рог зовет и дышит, но смертные его так и не слышат, и впереди мы чуем, близко, вот там, где старые карнизы.
По улице, по миру тех людей, что ходят утром на работу, скучают, ненавидят до икоты, живут, плодятся, дышат, умирают, но вкуса жизни так не понимают.
Быстрее, рог трубит, и мы сейчас начнем.
Но на дороге - человек с зонтом. Он страж порядка? Нет. Он хаос? Тоже нет.
Не жертва, не охотник.
Он тот, кто так застыл на переломе, что шага сделать сам себе не позволяет.
Он смертный. Только среди смертных так бывает...
Но мы стоим. Замедлен бег.
Он не боится. Странный человек.
- Так вот в чем дело.
Вывод сделан. Но что он может сделать нам? Чья сила этой ночь без предела и мир - он наш, он отдан нам. Но мы стоим, но мы все ждем чего-то. Движения, команды на Охоту.
- Ты мне не одолжишь коня? Я с вами.
Движенье? Знак? Согласие? Убить? Скажи нам, предводитель - он не будет жить.
Луна висит над городом знамением.
Мы ждем.
- Садись ко мне.
И медленным движением все заполняется вокруг. Тот человек не жертва. Гость. И может... друг?
Рывок и в небо, снова на охоту и вой в ушах, и ветра свист и гул.
Хозяин, вспомнишь ли ты завтра утром, с кем ты летел над городом, охотясь и ликуя, и любя.
Хозяин, вспомнишь ли того, кто приручил тебя?
Мы смерь, и хаос, и свобода.
И через год - нам в новую Охоту.
Но - без тебя.
Он - не забудет, не отпустит, и не пощадит. Сегодня маятник качнулся - он в хаосе, сейчас, с тобой. Но через год - ты не услышишь рога зов, ты будешь слышать зов другой.
Ну что ж последняя для предводителя Охота, луна как яблоко над городом висит.
И псы идут по следу, и жертва будет поймана. Разорвана и умертвлена.
Охота, ночь, кровь, нежность и луна.
Вместо послесловия

Проза.

Майкроф Холмс сидел и читал вечернюю газету. Это не было необходимостью в получении информации. Это было привычкой. Инспектор с лихорадочно блестящими глазами ходил туда-сюда по комнате и время от времени словно к чему-то прислушивался.
- Тебе лучше выйти на улицу.
- А? Что?
- Проветрись. Кажется, ты так и не избавился от своей зависимости.
- Ты про курение? Точно, сложу куплю пластырь.
Лестрейд замер, вздрогнул, обычно темные глаза резко стали черными, он подхватил свою куртку и вылетел за дверь.
Майкроф Холмс сложил газету и подошел к окну.
Луну закрыло облако, поэтому быстрое и смазанное движение чего-то во дворе было почти незаметно.
Любому обывателю показалось бы, что это ему примерещилось.
Майкрофт Холмс прекрасно знал, что кавалькада всадников на черных конях и узкие хищные морды псов ему не примерещились.
- Не избавился.
Он некоторое время стоял возле окна задумчиво поигрывая телефоном, но потом все же его отложил.
До возвращения инспектора оставалось еще много времени.
Раз в год никотиновые пластыри продавались в очень далеко расположенных от дома магазинах.

Автор: Кышь
Название: Сказка, зонтики и сны.
Рейтинг: PG
Диклеймер: ничего не мое. Даже сосны.
Написано очень внезапно на 4 тур нон-кинка по этой заявке: В фандоме гуляет версия, что Майкрофт - сын Мэри Поппинс. А вот я хочу почитать про Майкрофта - Оле Лукойе.
"На нем кафтан, переливающийся разными цветами, а под мышками — зонтики: один с картинками, который он раскрывает над хорошими детьми, а другой, для плохих детей, совсем гладкий, простой. Поэтому одни дети видят чудесные сны, а другие спят без сновидений."
Исполнение под №2)))

читать дальшеТишшше. Тишшше.
Это ветер. Просто ветер в ветвях сосен. Это прибой о берег. Тишшше. Тишше.
- Спи. Я расскажу тебе сказку.
- Правда?
- Конечно, правда. Закрывай глаза и слушай.
Она сворачивается под одеялом в клубок, подкладывает под щеку маленькую ладонь и смотрит на него темными блестящими глазами.
- Закрывай глаза. - Шепотом, потому что ночь, и прибой за окном, и это такая редкость - отпуск, который можно провести с дочерью. - Если ты их не закроешь, ты не увидишь Оле-Лукойе.
- Кого? -спрашивает она, и отражение ночника дрожит в ее глазах.
Почему он вспомнил эту сказку? Кто знает. Может потому, что в детстве очень любил.
- Никто не знает столько историй, как Оле-Лукойе. Каждый вечер он тихонько приходит в гости. Но только когда дети закрывают глаза. Потому что как любую настоящую сказку его нельзя спугнуть.
Она быстро закрывает глаза и тихо спрашивает.
- А как он приходит?
- Его приносит восточный ветер.
На самом деле его привозит длинная черная машина. Но он действительно приходит каждый вечер... и только тогда когда все послушные дети спят. Или просто лежат, прикрыв глаза.
Дочка тихо вздыхает, и Лестрейд продолжает:
- Он приземляется у крыльца и тихонько поднимается по лестнице. Тихо-тихо, почти не слышно. И сыпет серебристым сонным порошком. Чтобы веки отяжелели и закрылись.
- Его нельзя видеть?
- Лучше не стараться.
Вечером, когда все дневные заботы наваливаются на плечи, и глаза невозможно открыть - тихо щелкает замок и знакомый голос тихо произносит "Добрый вечер"
- Оле-Лукойе приносит с собой два зонта - один красочный, золотисто-алый, с кленовыми листьями, а может быть с ветками сосны. Этот самый зонт он раскрывает над детьми, и им снятся цветные сны. А другой зонт - черный - он бережет для взрослых - чтобы они спали совсем без снов.
Конечно, это неправильная сказка. Дочка еще вырастет и прочтет когда-нибудь правильную историю. А пока, пока лучше ей не знать что детей кто-то делит на плохих и хороших.
И золотистый зонт обычно никогда не раскрывается. Он стоит в подставке все время. Черный зонт каждый вечер приземляется там же. А рядом с ним каждый вечер приземляется уставший волшебник. Волшебник. И человек.
И пахнет от него горечью. И дождем.
Дочка тихо спит, не дослушав сказку.
Пусть ей снятся цветные сны.
Тишшше. Тишшше. Это прибой или шорох шин?
- Добрый вечер.
И черный зонт опускается на подставку.
Инспектору Грегори Лестрейду вот уже полгода не снятся кошмары.

URL записи

@темы: Шерлок

01.04.2011 в 01:08

Пишет  Wildnessy:

С Днём Котов! "Чеширские коты существуют".
Название: Чеширские коты существуют.
Автор:  Wildnessy.
Фандом: Sherlock BBC.
Персонажи: Майкрофт/Лестрейд, упоминается Шерлок.
Рейтинг: PG/PG-13.
Тип: романтический кошачий флафф, попытка юмора.
Объём: 1038 слов.
Примечание: небечено; также возможно некоторое несоответствие в характерах, ибо превращать человека в почти что зверя - сами понимаете... И не ищите здесь логику или обоснуй, писалось исключительно ради удовольствия, и я надеюсь, что вы его тоже получите. )) С праздником! )))

читать дальшеЧеширские коты существуют. Не верите? Спросите у Грегори, он как раз знаком с одним из таких.

Всё началось в далёкое туманное утро, когда Грегори - в миру детектив-инспектор Лестрейд - пробираясь сквозь городские застройки, шёл к себе на работу. Споткнувшись и хорошенько выругавшись - благо, никого рядом не было, - он собирался продолжить свой путь, но так и замер посреди тротуара, потому что из-за его спины раздалось негромкое:
- Доброе утро, инспектор.
- Доброе утро, - пробормотал он в ответ невидимому незнакомцу, полагая, однако, что утро быть добрым не может по определению.
- Вы куда-то спешите? - поинтересовался человек-невидимка, высовывая из тумана зонт, потом голову, а затем уже руки, ноги и остальные части тела.
- Я... вообще-то на работу тороплюсь, - трижды моргнув, сообщил Грегори, рассматривая таинственное привидение.
- Я так и думал, - отозвалось привидение. - Разрешите составить вам компанию.
Грег разрешил, продолжая вглядываться в своего спутника. Рыжие волосы, хитрый прищур, внимательный взгляд. Не хватало только таблички с надписью "животное с рук не кормить, последствия могут быть необратимы".
- Майкрофт Холмс, - представился незнакомец, протягивая Грегори руку.
- Инспектор Лестрейд, - ответно представился Грег. - Но вы, наверное, и так это знаете.
Рыжеволосый кратко кивнул и вновь обратился к инспектору.
- Давайте обойдём по соседней улице. Здесь, знаете ли, водятся собаки.
- Вы боитесь собак? - удивился Грег.
- Скажем так, опасаюсь.
Они свернули налево, обошли полквартала, миновали неприметную голубятню, возле которой таинственный Майкрофт скорчил душераздирающую мину, и, наконец, добрались до ворот Нового Скотланд-Ярда, где по долгу службы Грегори приходилось просиживать почти все будние дни.
- Вообще-то, я по поводу брата, - сообщил Холмс, постукивая зонтиком по асфальту.
- А что не так с вашим братом?
- Его зовут Шерлок Холмс, он консультирующий детектив. Вернее, это он так себя называет, - фыркнул Майкрофт. - На прошлой неделе Шерлок предлагал вам свои услуги.
- Да, помню. Очень смышлёный молодой человек. Но от меня вы чего хотите?
- Хочу, чтобы вы за ним присматривали.
- За вашим братом? - уточнил Лестрейд.
- Именно. И, прошу вас, смотрите за ним хорошенько, он у нас очень ценный экземпляр.
- Сделаю всё, что в моих силах, - пообещал инспектор.
- Спасибо, - откланялся мистер Холмс. - Хорошего вам дня.
Он растворился в воздухе прежде, чем Грег успел это заметить. Сначала исчезли ноги, затем, разумеется, руки, а уж после рыжеволосая шевелюра и безупречно чёрный зонт - всё, как и полагается правильному чеширскому коту.
Инспектор вернулся к рабочим обязанностям, скоротал день за изучением скучных отчётов и разглядыванием банальных улик, после чего без приключений вернулся домой. В те сутки больше ничего необычного с ним не происходило.

*
Следующая встреча Грега с загадочным Майкрофтом случилась, когда Шерлок попал в переделку. Его взяла в заложники банда вооружённых грабителей, а Лестрейд, отвечавший за всё это безобразие, вынужден был стоять и вести бессмысленные переговоры с преступниками.
- Как же так, инспектор? - прорезался разочарованный голос в нескольких дюймах от грегова уха. - Вы обещали беречь моего брата.
- А, это вы, - чуть не подпрыгнув от неожиданности, вздохнул Лестрейд. - Шерлок будет похлеще любого из этих бандитов. Он так умело компостирует им мозги, что, я уверен, они уже и не рады, что взяли в заложники такого человека, как Шерлок. Уже скоро он заставит их сдаться.
- Он? Почему не вы?
- Бесполезно, - инспектор покачал головой. - Шерлок сам разберётся.
- Ну-ну, - многозначительно заметил чеширский кот и снова исчез, как и в прошлый раз.

*
На какое-то время Грегори успел забыть о Майкрофте, но вскоре тот опять появился в его, греговой, жизни. На сей раз в белоснежном жилете и белом же смокинге.
- Они за мной гонятся, - запыхавшись, быстро проговорил Майкрофт.
- Кто?
- Неважно. Спрячьте меня и поскорее.
Так Лестрейд впервые привёз Майкрофта к себе домой. Неделями позже он выяснил, что Холмс-старший так отчаянно убегал от своры собак, решивших устроить внеплановую сходку в самом центре Лондона.
А Майкрофт, тем временем, перевёз к инспектору свои вещи, вальяжно вытянулся на диване и заявил, что отныне жить будет здесь. Грегори не возражал. Соседство рыжеволосого Майкрофта его совершенно не пугало, лишь бы никто не разбрасывал грязные носки и не оставлял за собой грязную посуду.

*
Дни текли медленной чередой, сменяя друг друга, и вот уже Грег настолько привык к постоянному присутствию Майкрофта в своей жизни, что и помыслить не мог, что вообще бывает иначе. Как-то раз, когда за окном бушевала гроза, тот пришёл к нему в спальню, забрался под краешек одеяла и, свернувшись клубочком, тихо прошептал:
- Я посплю здесь.
Инспектор не поощрял подобные шалости, но позволил соседу остаться, а утром обнаружил, что Майкрофт занял большую часть кровати, отобрал у Грега единственную подушку, и вдобавок по-хозяйски закинул руку ему на плечо. Выбираться из-под спящего тела Лестрейду показалось нецелесообразным, поэтому он, использовав спину Майкрофта вместо безвозвратно отнятой подушки, продолжил предаваться сладкому сну. А через пару часов его разбудил не будильник, а сонное посапывание прямо в ухо, больше напоминающее размеренное "мур-мур-мур".
С той поры Майкрофт часто проводил ночи в тёплой постели Грегори, поднимая его по утрам умиротворённым мурлыканьем.

*
Апофеоз случился, когда в Британию пришёл март. Коты и кошки со всех окрестностей начали предаваться своим брачным игрищам, и Майкрофт не стал исключением. Без сомнения, он выбрал в пару именно Грега и, начав с процесса вылизывания, остановился только после того, как Грег добродушно разрешил ему делать с ним всё, что угодно.
Наступил апрель. В апреле вместе с таяньем льдов и первыми лучами настоящего весеннего солнца пришёл момент, когда перелётные птицы стали возвращаться в родные края. И, как бы ни хотелось Майкрофту нежиться в тёплой постели и мурлыкать вместе со своим любимым Грегори, он покинул гостеприимный дом, вырвался на волю и пустился на поиски приключений. Грег не очень расстроился. Ведь он знал, что снова наступит осень, Лондон потонет в невероятном тумане, и тогда его чеширский кот вернётся. Просто вынырнет из темноты, продемонстрирует зонтик, затем свою неизменно рыжую голову и невозможно хитрую усмешку на лице, а потом уже руки, ноги и что-там-ещё. И жизнь потечёт по-старому, а Грег будет вечерами слушать длинные, но очень интересные истории, ночами - зарываться в любимую шевелюру, а по утрам, как и прежде, начнёт просыпаться от доброго, родного и упоительно тёплого мурлыканья. И так будет всегда, до наступления новой весны. Чтобы потом, по пришествии осени, всё повторилось сначала.

Чудеса бывают, а чеширские коты существуют. Уж теперь-то вы в это верите?

URL записи

@темы: Шерлок

01.04.2011 в 15:43

Пишет  Grechesky Sphinx:

Без названия.
Ответа от организаторов я так и не получила, но рискну выложить. В крайнем случае всегда можно удалить.

Название: Без названия
Автор: Grechesky Sphinx
Пейринг: Майстрад
Рейтинг: PG-13
Жанр: мистика, романс
Саммари: коты бывают разные
Слов: 793 слова
Дисклеймер: Я только играю в этот мир.
Примечания: Огромное спасибо  Irit за образ кота. Я прибавила образу пушистости, но основа и несколько фраз полностью принадлежат ему.



читать дальшеЛондон – древний город. Лондон – странный город. Здесь живут вороны, от которых зависит судьба Британии, и гигантские крысы. Здесь гуляет в тумане Джек-Потрошитель и пугает добропорядочных граждан Джек-Попрыгун, а из темного переулка могут сверкнуть янтарным отблеском глаза древнего, как мир, кота. Этот кот – ровесник человечества. Казалось бы, он давно уже должен был растратить свои девятьсот девяносто девять жизней, но время от времени кто-то видит в перекрестье узких улочек огромного черного зверя. Шерсть на его морде давно поседела, но когти по-прежнему остры, а огромное тело не утратило силы и скорости. Прочие кошки почтительно уступают дорогу своему патриарху, когда-то приведшему их племя к человеческим пещерам, и оставляют в укромных уголках полупридушенных мышей.

Истошный вой. Выстрел. Вскрик. Человек падет, роняя пистолет. У него больше нет глаз и горло разорвано ударом когтей. Черный кот оборачивается человеком и, ворча, пытается зажать рану. А несостоявшаяся жертва убийства с суеверным ужасом смотрит, как кошачьи когти становятся человеческими ногтями.

На ковре валяется грязный плащ и окровавленная рубашка. На массивном письменном столе разложена аптечка.
- Как же не удачно! Надо же было так подставится! Тебе придется мне помочь. Я сам не дотянусь.
- На тебя человеческие лекарства действуют?
- Действую, действуют! Давай уже быстрее! Шррр!
- Извини.
- Ничего. Просто не нажимай сильно.
- Так лучше?
- Да.
Треск поленьев в камине, дыхание сквозь сжатые зубы и мягкий вибрирующий звук.
- Ты… урчишь?
- Кошки урчат не только от удовольствия, но и от боли. Ты не знал?
- Нет. Черт! Никак не останавливается! Надо было позвонить Джону.
- Труп посреди коридора.
- Будто Джон трупов не видел.
- Видел. Но с ним наверняка примчится твой брат, который чертов гений и совершенно не умеет держать язык за зубами. Ты хочешь, чтобы Шерлока отправили в Бедлам?
- То, что кот задрал человека еще можно допустить, но в то, что этим котом был инспектор Скотленд Ярда, вряд ли кто, поверит.
- Именно… Ррраушшш!
- Все-все. Я закончил. Сейчас забинтую. Так лучше?
- Да, спасибо. Ты куда звонишь?
- Антее. Как ты верно заметил: посреди коридора лежит труп. Его надо убрать.
- Не буди девочку. Я сейчас разберусь.
- Ты до кровати-то без помощи не дойдешь!
- А я не собираюсь тащить этот труп лично. Тебе он, кстати, нужен целым?
- В принципе, нет.
- Хорошо. Тогда просто открой дверь.

Лондон – странный город. Лондон – древний город. Здесь люди пропадают бесследно. Здесь в туманах обитают чудовища. Здесь можно умереть от ужаса в собственной спальне. Лондон – город кошек и воронов, тумана и крыс, не людей. Но кошки и вороны здесь охраняют людей

Кот устраивается на подушке, оберегая все еще побаливающее плечо. От человека рядом пахнет виски и адреналином. Кот недовольно фыркает.
- Что? – Человек приподнимается на локте.
- От тебя несет виски. Трудный день?
- Да. Никогда не думал, что ты сторонник трезвого образа жизни.
- Не сторонник, но кошки предпочитают валерьянку. Гораздо безопаснее для организма, чем алкоголь.
- Специально для тебя буду держать запас.
Кот фыркает. А человек неуверенно протягивает руку, чтобы коснуться седого загривка. То, что раньше было просто лаской, сейчас приобрело подтекст, и это смущает человека. Но не кота, который, приподнявшись на локте, трется о протянутую руку. Длинные пальцы с готовностью зарываются в седые волосы. И спальню наполняет довольное урчание.
- Я всегда знал, что ты необычный человек. Большинство представителей вашего племени испугалось бы. Но не ты.
- Наверное, я просто не могу поверить, что ты…
- Я кот, Майкрофт. И всегда им был.
- Ты выглядишь и ведешь себя, как человек.
- Я давно научился притворяться человеком. Это совсем не трудно.
- Знаешь, я думал, что знаю о тебе все, а оказалось, ничего.
- Люди. Вы настолько самонадеянны. Что ты хочешь узнать?
- Как твое имя? Настоящее?
- Ты вряд ли сможешь его повторить.
- И все же?
Кот издает длинный протяжный звук – смесь урчания с мяуканьем. Человек пробует повторить его. К удивлению обоих у него почти получается.
- Почему именно Ярд?
- Потому что в моем возрасте охотится на мышей и за фантиками уже несолидно.
Человек смеется, кот – тоже.
- Это правда, что кошки привязываются к местам, а не к людям?
- Нет, это человеческая выдумка. Просто мы выражаем свою привязанность по-другому.
- Как?
Вместо ответа кот берет в ладони лицо человека и тщательно вылизывает его шершавым языком.
- А еще мы всегда возвращаемся, всегда возвращаемся к людям. Я всегда буду возвращаться к тебе.
- А ты собираешься уходить?
- Я кот, Майкрофт. Я не люблю запертых дверей.
- Я не буду их запирать.

Лондон – странный город. Лондон – древний город. Здесь в темных лабиринтах гуляют кошки и бандиты. Здесь в дождь можно встретить ангела и пришельца из других миров. Здесь, под низким свинцовым небом, можно влюбиться в кота. И здесь, в странном туманном городе, кот обязательно ответит взаимностью, будет спать рядом на подушке и разорвет любую крысу, пришедшую в дом его человека.

- Грегори, ты в курсе, что у меня аллергия на котов?
Кот лениво приоткрывает янтарный глаз.
- Всегда знал, что я гипоаллергенный.

URL записи

@темы: Шерлок

28.04.2011 в 00:03

Пишет  A_Stacy:

Давно я не пытала вас своим недоангстом! %)
Название: Прошлое не повторится.
Автор:  A_Stacy
Бета:  meg aka moula
Пейринг:МХ/ГЛ
Рейтинг: удивительное для меня PG-13
Жанр: недоангст с ХЭ.
Размер: драббл (почти 1 тыс. слов)
Предупреждения: поток авторского сознания, рефлексия Холмса, малость перегиб драматизма.
От автора: Это что-то вроде продолжения, объединенного с моим выполнением на непринятую заявку феста однострочников. И, так как там было грустно, я обещала  Тё закончить все ХЭ для любимых героев. Ей и посвящается.  Тё, не болей и пусть у тебя все будет хорошо! И спасибо огромное  Kiev_Gerika за моральную поддержку=)))))

Читаем-с?

Ты не знаешь, что такое боль.
Глумливо смеются пролетающие мимо огни фонарей, шепча едкие колкости, попадающие прямо в сердце и прожигающие его ядовитой кислотой.
Он редко нуждался в тебе так, как тебе хотелось бы. Но именно тебя не оказалось рядом в самый нужный момент.
Ты не знаешь, что такое боль.
Насмешливо усмехаются разноцветные огни витрин.
Ты всегда мог точно предсказать момент, когда его губы сожмутся в тонкую полоску отчуждения. Ты не мог переступить ее. Потому что не пытался. Потому что все понимал. Но в этот раз ты ошибся. Безупречная интуиция дала сбой.
Ты не знаешь, что такое боль.
За окнами осуждающе мелькает улицами ночной Лондон.
В привязанности мало смысла. Хотя ты все же научился ценить людские чувства чуть больше, чем в самом начале своей безупречной карьеры. Ненамного, но он умудрялся и это считать твоим плюсом. Когда ты понял, что "плюс" в ваших противоположностях вовсе не ты?
Ты не знаешь, что такое боль.
Звуки тишины оглушают. Абсолютный контроль, многолетняя тренировка безэмоциональности. Сейчас ты - образец высочайшей похвалы тому, что обычные люди называют "высокомерная сволочь". Он, посмеиваясь, шутил - всегда мимо, всегда точно: "У тебя просто такой шикарный нос, что за ним ничего не видно. А ты слишком высоко, чтобы все могли разглядеть хоть что-то, кроме этого носа."
Ты впервые в жизни не понял, что кто-то смог это разглядеть.
Ты не знал, что такое боль. Пока он не ушел.

Дела, бумаги, отчеты, совещания. Бесконечная карусель работы, игры на выживание с улыбкой смерти за спиной. Рядом, за левым плечом девушка со смартфоном последней модели, улыбающаяся пластиковой улыбкой хорошо выдрессированной куклы. За правым плечом - пустота.
Взгляд, рентгеном приходящийся по людям и отбрасывающий их при наличии малейшего изъяна. Щелчок тонкими аристократичными пальцами, решающий судьбы сотен, тысяч, сотен тысяч человек. Тебе это все безразлично. Призма власти меняет личность. Хотя кто сказал, что ты уже не был таким, когда впервые ступил в зыбкие пески политики, обмана, шантажа и лжи с улыбкой на безразличном лице?
За правым плечом - опора, тот, кто видит сквозь слой улыбок, обмана и власти. Тот, кто сумел увидеть душу, увидеть всю ее темноту и отчаяние, всю ее жестокость и необходимость быть таковой. Тот, кого больше там нет.
Электрический свет опасен. Он ярко выделяет любой изъян, каждую неровность, малейшую шероховатость обстановки, фигуры, слова. Он безжалостно обнажает их уродливую сущность. В твоей квартире почти не включается верхний свет. Лишь мягкий, приглушенный, скрадывающий углы свет торшеров.
Настольная лампа освещает груду бумаг, папок, доносов. Росчерк эксклюзивного «золотого пера» - и завтра одним разведчиком станет меньше. Еще одно имя вычеркнут из списка живых и под торжество похорон внесут в список почивших героев.
Власть над жизнью и смертью. Она опьяняет. Она заставляет чувствовать себя богом. Она наполняет душу дурманом сладостного предвкушения. Она… приедается. Становится предсказуемой. Ты точно знаешь, что завтра этот мужчина перестанет мечтать о свадьбе с любимой женщиной. Любовь бессмысленна. Ее нет. У тебя ее больше нет. У тебя никогда ее не было.
Убедить себя в этом легко. Всего лишь еще один росчерк «золотого пера». Всего лишь еще один человек. Никаких камер. Снятая прослушка. Его нет.
Хрусталь тонкой ножки бокала преломляет свет. Правило хорошего тона - держать бокал за ножку, тремя или четырьмя пальцами. Чтобы вино не нагрелось от ладони. Чтобы не осталось отпечатков на прозрачном стекле.
Тебе это легко. Не оставлять следов - основное правило успеха в политике. Плести нить, очаровывая, заманивая, улыбаясь, лавируя в тонах разговоров, окончательно всех запутывая и выходя победителем - таково твое кредо. Отточенное до лоска, до жеста, до грани фола.
Грань тонка и остра, и так легко оступиться. Как, оказывается, глупо можно сфолить там, где ты считал себя асом маневрирования. Когда разбираешь щипцами поступки, мотивы, чувства и поведение людей, как надоевших устриц, рано или поздно такое случается. Находит затмение - всего лишь на миг. Но порой и мига бывает достаточно, чтобы вся твоя жизнь полетела в тартары с хлопком закрывшейся двери. Чтобы вся такая правильная, четко выверенная по миллиметрам жизнь стала забвением. Автоматизированным механизмом.
Всего один разболтавшийся винтик. Всего один прием. Всего один взгляд на мятый ворот рубашки шофера. Иногда один миг способен не дать забыться. И все забыть.
Сумерки - это особое время суток. Ты не романтик, эту чушь рассказывал тебе он. Тогда. В прошлом. В ответ ты только улыбнулся, чуть приподняв уголки губ, и перевел разговор на другую тему.
Сумерки - это особое время суток, потому что на смену суете дня приходит загадочность ночи, а ее темная бархатная тайна сменяется бурлящей игрой нового дня. Ты знаешь, что сумерки - это оптическое явление, наблюдаемое в атмосфере перед восходом и после захода солнца. Какого же черта ты сейчас помнишь именно то глупое определение, а не свое сухое научное?
Сколько раз такое уже бывало? Сколько раз ты ждал его в его гостиной, флегматично раздумывая над событиями дня и планируя каждую секунду следующего - своего и его заодно? Потому что тогда вы были… вместе. Потому что тогда он был за твоим правым плечом. Потому что тогда ты не оглядывался так часто, чувствуя его присутствие, и не искал его глазами в толпе, зная, что он всегда рядом.
Извращенная пытка - сидеть в темной предрассветной гостиной и гадать, какие же сумерки будут у тебя. Всего одна попытка. Всего одна возможность. Возможные варианты просчитаны давно и четко разложены по полочкам.
Тонкая ножка бокала. Электрический свет. Бесконечная карусель того, что было и никогда не повторится, которую ты с исступлением мазохиста раз за разом прокручиваешь в голове, не в силах остановиться... когда открывается входная дверь. Когда усталые ругательства сопровождают его на всем пути из прихожей в гостиную. Когда глоток дешевого вина, найденного на просторах кухни (ты стараешься не морщиться от дурного вкуса), терпким комом проваливается в горло. Когда он замолкает, увидев тебя.
Пробившийся сквозь плотные шторы солнечный луч нового дня. Привычная тяжесть обнимающей тебя руки. Ощущение теплого присутствия за правым плечом.
Вы оба знаете, что прошлое не повторится. Оно никогда не повторяется. Потому что на смену ему всегда приходит будущее.

URL записи

@темы: Шерлок

18.11.2011 в 10:25

Пишет  Тё:

Название: Сережка
Автор: Тё
Бета: Мелодия Альтаир
Форма: миди
Пейринг: Майкрофт Холмс/Грегори Лестрейд
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17(kink!)
Краткое содержание: когда-то давно Майкрофт был готом.
Примечание: секс несовершеннолетних, треш, угар и содомия.
От автора: посвящается [L].fun.fun.fun.[/L], с которой мы вместе это придумали.)

Грег не собирался идти в тот клуб. Грег планировал остаться дома и готовиться к выпускному экзамену по грамматике, но Джастину не с кем было пойти, его только утром бросила Бэкки, а Грег мужик и друг... Короче, пришлось согласиться. Маму ставить в известность Грег не стал, вылез через окно и по стеночке просочился к гаражу. Чтобы не будить родительницу и пол квартала знакомым ревом мотоцикла, Грегу пришлось отойти на достаточно приличное расстояние, постоянно проклиная Джастина, и только потом уже завести мотор. Машина под ним приятно заурчала, вечерний туман молочной пылью стелился по асфальту.
"Хм", - с удовольствием подумал Грег и с места газанул, напугав какую-то огромную ворону, примостившуюся на фонарном столбе.

***

Честно говоря, Грегори в свои восемнадцать предпочитал готик-року тяжелый металл, сладким коктейлям - эль или чистый виски, но Джастину захотелось приключений, и он мрачно заливался "кровавой Мэри", кажется, уже второй час подряд.
- Пойду, отолью, - устав от бесконечных жалоб друга и разбавленного "Лонг-Айленда", Грег стряхнул с плеч куртку, зябко повел плечами и по синусоиде отправился в сторону мужского туалета. В одной кабинке блевали, в другой трахались, в углу кто-то спал – существо непонятного пола с длинными спутанными волосами, одетое в черный кожаный плащ с заклепками.
"Дурдом", - мрачно заметил Грег про себя, пристроился к писсуару, расстегнул ширинку и принялся справлять нужду, лениво и пьяно рассматривая себя в зеркале. Волосы жесткие, темные, густые. Глаза карие, почти вишневые. Мужественная челюсть, на щеке царапина - тоже весьма брутально. Покатые плечи, рельефные мышцы, черная футболка, черные джинсы, плотно сидящие на узких бедрах - ничего лишнего. Грег покосился вниз - член тоже ничего: крепкий, чуть искривленный вправо. В общем и целом, вполне приятная картинка, нечего сказать.
В средней кабине все еще трахались и, судя по тяжелым вздохам, было уже недалеко.
"Удачи", - подумал Грег, поднял глаза и увидел его.
Первая его мысль была не "вот урод", хотя парень, прислонившийся к косяку, мягко скажем, был даже не симпатичный; Грег не решил, что "мы будем вместе навсегда" или "блядь, что за наглая рыжая морда". Нет, первое, что заметил пьяный восемнадцатилетний Грегори Лестрейд в высоком пепельно-рыжем парне с тускло-васильковыми глазами, был широкий шипастый ошейник с множеством цепочек и подвесок.
- Давно стоишь? - глупо спросил Грег, охватывая взглядом парня с ног до головы: кожаный плащ до пят, узкие кожаные штаны, плотно обтягивающие непомерно длинные ноги, очень тонкий шерстяной балахон безупречно-черного цвета, куча серебряных побрякушек на шее с подходящей тематикой: кресты, черепа, звезды, свастика. И ошейник. Не типовой, которые продают на развалах обкуренные негры, а явно сделанный на заказ, именно под эту длинную шею.
- Давно, - рыжий подал плечами, цепочки звякнули. - Но я подожду. Продолжай, пожалуйста.
Грег сглотнул и снова посмотрел вниз, очень надеясь, что ощущения его обманывают. Нет, все было так, как он и предполагал - возбуждение накатило, жаркой волной отдаваясь по позвоночнику.
"Чертов ошейник!"
Рыжий отлепился от косяка, неспешно подошел к Грегу сзади и, глядя через зеркало Лестрейду прямо в глаза, прижался очень близко.
- Что встал? - насмешливый шепот возле уха лишал возможности передвигаться. У него была родинка под глазом, придававшая странное, почти космическое, очарование.
- Тебя не спросил, - машинально ответил Грег, облизывая пересохшие губы. В кабинке все еще трахлись, сопение стало перерастать в хриплые мужские стоны.
- Место, я так понимаю, ты не уступишь? - парень, стоящий сзади, был немного его выше, Грег вздрогнул, почувствовав губы на своей мочке, и все смотрел в зеркало, как нескладный рыжий гот проводит кончиком языка по его ушной раковине. Это было странно и очень правильно. Серебряные цепочки холодили шею.
Член дрогнул, потом еще раз, и Грег понял, что кончает, как раз когда в кабинке раздался отчетливый вздох разочарования.
- Твою мать! - выругался Лестрейд, дернулся в сторону и, на ходу заправляя член в джинсы, выскочил из туалета, а потом и из клуба - минуя главный зал сразу на улицу. Глотая холодный ночной воздух широко открытым ртом, Грег думал, что это за херня, какого черта и почему именно этот рыжий?!?
Тогда он еще не знал, что эти три вопроса будут преследовать его всю жизнь.

***

Грег проснулся утром, мрачно съел хлопья, мрачно вышел из дома и так же мрачно написал тест по грамматике. Тест был последним звеном в череде выпускных экзаменов, от его результатов зависело, возьмут ли Грегори в полицейскую академию или нет, поэтому его результаты были очень важны. Грег все боялся, что тест он завалил, и ужасно нервничал.
Джастин, кристально трезвый и очень довольный жизнью, потому как перед тестом он умудрился помириться с Бэкки, подошел к Лестрейду в столовой.
- Ты почему вчера уехал рано?
- Спать захотелось, - буркнул Грег уже совсем мрачно. - Вот и уехал.
- А! - странно сказал Джастин и стал непринужденно размышлять о том, кто может стать в этом году чемпионом в Премьер-лиге.
Грег точно знал, что победят любимые канониры, поэтому болтовню манкунианца-Джастина не слушал, стараясь осознать происходящее внутри себя. Вчерашнее происшествие не выходило из головы, заставляло вспоминать, и от полноты ощущений у Грега поджимались пальцы на ногах, а также толпы мурашек строем ходили вдоль позвоночника.
- Поедем сегодня в клуб, - спросил Джастин. - Бэкки хочет развеяться?
- О, Господи, - непроизвольно вырвалось у Грега. - О, Господи, да!

***

Конечно, он там был. Такой же рыжий, в длиннополом черном плаще, в черных высоких ботинках на шнуровке. С тем же скучающе-насмешливым выражением на лице. Все в том же ошейнике. Грег сглотнул.
- Пиво? - понимающе спросил бармен. Лестрейд обернулся - Джастин и Бэкки целовались как очумелые в такт тяжелой пронзительной музыке.
- Виски есть? - мрачно буркнул Грег, отворачиваясь от танцпола.
- Двадцать один есть? - насмешливо поинтересовался бармен. Пришлось сунуть ему лишнюю купюру, и показать права, чтобы доказать, что хотя бы восемнадцать есть точно. Бокал с толстым дном приятно холодил ладонь. Рыжий стоял около дальней стенки, и в полумраке плохо было видно черты его лица, только проблески: уголок капризных губ, выдающийся крючковатый нос, мочка правого уха. Странно, при наличии огромного количества цепей, цепочек и амулетиков, этот странный тип не носил сережек.
- Красавчик?
Грег резко повернул голову и уперся носом в пышное декольте стоящей рядом девушки. У нее был черный корсет из блестящей ткани, длинная юбка с впечатляющим разрезом и чуть потекшая подводка - кажется, совершенно намеренный штрих. Длинные тяжелые темные волосы крупными кудрями лежали на открытых плечах.
- Да? - спросил Грег, отхлебывая виски.
- Огоньку не найдется? - дева подмигнула, поводя плечами. Грудь, зажатая в тиски корсета, волнующе колыхнулась.
- Найдется, - Грег залпом допил виски и, взяв ее за руку, потащил к выходу, лопатками чувствуя прищуренный взгляд.
Переспать с ней по-настоящему он так и не смог. Руками и губами довел до оргазма, хотя и пришлось потрудиться, но все получилось, конечно же. Прикусил сосок, бормотнул какие-то пошлости, оставил где-то в подворотне за клубом - измотанную, горячую, совсем нежеланную. Окольными путями дошел до стоянки, где оставил байк, и остановился в тени, раскуривая сигарету. Член ныл, почти болезненно хотелось кончить, при мыслях о горячей влажности и сладковатом запахе опасно кружилась голова: то ли от брезгливости, то ли от омерзения к себе.
- Она нимфоманка, - знакомый, тягучий, как медовое желе голос, раздался совсем рядом, но Грег совсем не удивился. - Она трахается восемь раз за ночь, так что ты у нее сегодня даже не второй.
- Иди к черту.
В фонарном свете мелькнула тень, улыбка, чертова мочка уха, и этот высокий, рыжий, странный парень оказался рядом, так близко, что хотелось кричать.
- Если хочешь - кричи, - великодушно разрешил он, опускаясь на колени. Звякнули цепочки, зашуршала ткань. Грег почувствовал прохладные пальцы у себя в паху и закусил щеку изнутри. Конечно, такое развитие событий было более чем странным, но признаться себе, что не хотелось? Что он сюда приехал не для этого? Грегори Лестрейд считал себя честным человеком и совершенно не хотел обманываться.
- Дьявол, - зашипел он, толкаясь вперед в этот жадный, горячий рот. Рыжий плотно сомкнул губы и двигался, чуть втягивая член, как леденец. Гладкая кожа головки, болезненно-чувствительная, упиралась ему в рельефное небо, и Грег хрипло выдохнул, хватая ртом воздух.
На улице было пустынно, обычные звуки: треск электричества в фонарях, шуршание газет по мостовым, лай собак, стрекотание кузнечиков - все куда-то пропало, и остались только чмокающие звуки, влажные, глотательные движения, заставляющие Грега дрожать всем телом, да рваное, словно туберкулезно-хриплое дыхание.
Лестейд кончил с тихим стоном. Рыжий тщательно вылизал его член, убрал обратно в трусы и застегнул его ширинку. Зашуршала ткань, звякнули цепочки.
- Ты должен мне уже два оргазма, - мелькнула улыбка, слишком осязаемая, чтобы принадлежать человеку.
- Пошел в жопу, - невнятно прошептал Грег, обессилено стирая дрожащими руками влагу с ресниц.
- Обязательно, - пообещал рыжий. - В самое ближайшее время.

***

А тест он, оказывается, не завалил. Оценка, хоть и не отличная, немного грела душу: кажется, проходной балл был Грегори обеспечен.
- Как там твоя кучерявая брюнетка? - спросил Джастин утром очень насмешливо. - Хороша?
Бэкки саданула бойфреда локтем под ребра и поставила подбородок на кулачки.
- Отсосал...а, - машинально брякнул Лестрейд, подавился соком и сердито посмотрел на друзей исподлобья. – Ну, хватит уже, а? Я вам весь вечер пересказал: трахнулись в кустах, я покурил и поехал домой!
- Мужик! - Джастин присвистнул. - Уважаю!
Бэкки прищурилась, но комментировать не стала. Грег ей был за это крайне признателен.
Мама рассеяно похвалила сына за отличную оценку, потом он до вечера работал в саду, полночи безуспешно решал логарифмы, почти час пытался дрочить на какое-то ночное шоу с девочками в красных трусиках, плюнул и ушел спать. Снились ему почему-то белки.
Утром, отправляясь к дядюшке на ферму, чтобы все оставшееся лето вкалывать по хозяйству и там, Грег заметил черный лимузин. Этот артефакт непрошеной роскоши принадлежал знатному семейству, которое обитало в доме над рекой. Раньше они владели краем, но сейчас, после установления прогрессивной монархии, осталась лишь частная собственность на землю, внушительный участок леса, какой-то титул и безотчетное уважение жителей трех окрестных городков. Грег ехал по шоссе на мотоцикле и совершенно не смотрел в окна шикарной машины, скользившей чуть впереди. Он думал о рыжем, и о том, что быть геем унизительно, а еще как-то придется сказать про это маме…

***

Кучерявая нимфоманка в черном корсете и длинной юбке сидела на краешке живой изгороди и болтала босыми ногами.
- Красавчик, - сказала она хриплым голосом. У Грега, в лучших традициях тупых фильмов, с вил упал солидный кусок сена.
- Ну? - невежливо спросил Лестрейд, безошибочно чуя подвох.
- Ты еще и фермер, - она повела плечами, демонстрируя свои прелести так, словно позавчера Грег не успел их рассмотреть. – Милый, а у нас здесь ритуал. На мельнице. Я приехала раньше и, кажется, не зря...
- Пошла вон! - из домика выбежала тетушка со сковородкой наперевес, и девушку как ветром сдуло - только пятки мелькнули по проселочной дороге.
Грег моргнул.
- Это плохие люди, - сказала тетушка, прищурившись. - Послушай совета, милый, собери сено и не связывайся с распутницами!
- Хорошо, - Грег улыбнулся, вспомнил рыжего и как-то заметно потух.

***

На окраине фермерского городка, прямо за низенькой церковью и кладбищем, приютился крохотный домик кладбищенского сторожа, который пустовал уже много лет. Черт, конечно, дернул Грега туда пойти, но интуиция подсказывала, что сегодня что-то будет.
За столом сидел он - в черной водолазке, черных джинсах, в этом самом ошейнике и странных ботинках на каблуках, остроносых, баснословно-дорогих.
- Привет.
Жарко натопленный камин, расстеленная кровать, на столе сыр, вино и хлеб. Кто-то постарался - судя по безупречным рукам с выкрашенными в черный цвет ногтями, эта рыжая зараза ничего тяжелее ритуального кинжала не поднимала, но Грегу было плевать.
- Надеюсь, ритуал - не убийство девственницы, - сказал он хрипло, закрывая за собой дверь.
- Ты льстишь себе, - рыжий откинулся на стуле и переложил ноги. – И к ритуалу я не имею никакого отношения.
Грег покраснел и развернулся, взявшись за ручку двери.
- Да ну? Ты просто так уйдешь? Не попробуешь сыра? Это отличный чеддр, и шардоне...
- Заткнись, - сказал Грег устало, жадно рассматривая голые щиколотки и подбородок в тревожном свете камина. - Заткнись и уже делай со мной что ты там хочешь, рыжее чудовище.
- А если в жертву принесу?
- Похуй, - категорично отозвался Грег и одним движением стянул куртку.
Сложнее всего оказалось снять водолазку не потревожив ошейника.
- Ты не фетишист? - полувопросительно уточнил рыжий.
- Нет, конечно, - Лестрейд, тяжело дыша, рассматривал бледные веснушчатые плечи, пухлые руки, кучерявые волосы на груди. - Я и слов-то таких не знаю.
Обнаженный... то есть, в ошейнике и все, рыжий казался младше него, но при этом гораздо увереннее.
- Ты знаешь, что делать? - спросил Грег, разваливаясь на кровати и разводя ноги. Прижатый к животу член мелко дрожал и пачкал смазкой кожу справа от пупка.
- Очень романтично!
- Ну?!?
Скользко, прохладно, как на приеме у проктолога в детской секции по регби. Если расслабиться и смотреть на прилипшие ко влажному лбу рыжие завитки волос, то все нормально. Успокаивает.
Звякали цепочки, задевая темные напряженные соски рыжего, и он сам был страшно напряжен, член его, багровый и твердый, должно быть, сводил с ума, и Грег дернулся навстречу.
- Давай!
Рыжий фыркнул, размазал прозрачное и скользкое по себе, чуть сомкнув веки, а потом начал вставлять член, помогая себе руками. Это было больно. Неприятно. Жгуче стыдно. Рыжий протолкнулся до конца, поморщился, словно ему тоже было неприятно.
- Расслабь.
Грег разомкнул веки, капля слезы стекла по скуле на шею. Было щекотно.
- Ну?
Рыжий дернулся назад, потом вперед, потом опять назад и Грег распахнул глаза. Звякали цепочки, рыжий вдавливался в него, прогибаясь в пояснице, в заднице чавкало и хлюпало, а в голове была вязкая тишина, и она раскололась вскоре тихим шипением и полузадушенным горьким криком. Грег понял, что кричит он сам, когда рыжий прижался губами к губам, стараясь заставить замолчать.
Между телами было липко. Все еще было стыдно. Оргазм шумел в сознании большой пчелой.
- Что это такое? - спросил Грег хрипло.
Это был не секс, не любовь, не трах, ничего, что имело бы названия.
- Это власть, - сказал рыжий серьезно, заглядывая в глаза своим туманными гляделками. - И только попробуй мне соврать, что тебе не понравилось!
«Что это за херня, - подумал Лестрейд. - Какого черта и почему именно этот рыжий?!?»

***

- Власть? - спросил Грег через неделю, привычно рассматривая скромное убранство кладбищенской сторожки. - Власть чего?
- Власть над людьми, - рыжий отвлекся от сосредоточенного накрашивания ногтей серым лаком и повернул голову. В линии шеи, в подбородке, в абрисе его плеч сквозило что-то расслабленное, томное.
Не властное, совсем наоборот - сибаритское.
Они только что сделали это второй раз за вечер, Грег стоял на коленях, опирался на локти и прогибался в пояснице каждый раз, когда рыжий входил в него.
Кстати, у рыжего день ото дня получалось все лучше - он словно изучал свою новую игрушку, каждый раз находил новые и новые способы удержать Грега рядом, заставить его каждый вечер сбегать от родственников и после тяжелого трудового дня приходить в сторожку: к камину, шардоне и разобранной постели.
- Если ты таким образом собираешься получить власть над миром, - Грег грубовато хохотнул. - То боюсь ты завязнешь в процессе, и править будет некогда.
Рыжий дернул уголком губ и завертел бутылек лака. Еще какое-то время его нельзя будет трогать, а потом, Грег чувствовал, рыжий засунет ему два, а то и три пальца в задницу, и будет трахать так, что искры из глаз посыплются.
- Нет нужды спать со всеми, - рыжий наклонил голову на бок. Он был, как всегда, обнажен, только на шее висела полоска кожи с разнокалиберными шипами и цепочками. Лестрейд просто обожал этот ошейник: вылизывал шею, касаясь черной кожи языком, прижимал пальцами металл к соскам рыжего… к тому же ритмичное звяканье его очень успокаивало, гипнотизировало.
- Достаточно знать, что можешь получить все, что захочешь. Другие это чувствуют. Вот ты, например...
- Вот я, - согласился Лестрейд, а потом перебил сам себя. - Слушай, а как тебя зовут? Мы уже неделю так… живем, а я мысленно до сих пор называю тебя просто "рыжий".
Дрова в камине сегодня трещали особенно оглушительно. Где-то в подполе стрекотал сверчок, а в остальном тишина была поистине кладбищенская.
- Меня зовут Майкрофт, - через некоторое время отозвался рыжий и встал - цепочки звякнули в так его движениям. - Так что, Грегори Лестрейд, ты удовлетворен?
- В известном смысле.
Грег не стал уточнять, откуда это самодовольное чудовище все знает, ведь он точно не называл своего имени, так что он просто поднялся вперед, жадно отвечая на поцелуй.
Что характерно, лак на ногтях рыжего они тогда так и не смазали.

***

Грегори пришел раньше обычного - закончил работу с дядей раньше и, сказав тетке, что пойдет заниматься, улизнул в знакомую сторожку. Сторожа не было, Грег подозревал, что его при этом кладбище вообще никогда не существовало, но в домике было все так, как они оставили утром - аккуратно застеленная постель, потушенный камин, ни крошки на столе: у рыжего был пунктик на аккуратности. Стоит ли упомянуть, что к наведению порядка рыжий был причастен только одним образом – он командовал.
Самого рыжего, то есть, Майкрофта, конечно, и в помине не было, он обычно появлялся после заката: приезжал откуда-то, командовал кем-то, кто расставлял на столе снедь, отсылал прислугу и ждал в кресле Грегори, но сейчас едва-едва пробило семь.
Тишина завораживала, убаюкивала, пленяла. Грег разложил тетради на столе, где обычно привык видеть итальянский хлеб, вино и сыр, и погрузился в логарифмы.
Вернуло его к реальности негромкое покашливание за спиной. Лестейд откинулся на спинку стула и потер глаза. Сумерки затопили комнатку теменью, но он этого не заметил, сражаясь с числами.
- У тебя ошибка в методологии, - равнодушно заметил рыжий, заглядывая через плечо. - Смотри.
И он парой быстрых росчерков решил уравнение.
- Как? Я не...
- Ты не думал, что так можно, потому что в твоей школе давали только один способ решения логарифмов, а более сложные задачи проще решать таким образом, - скучно закончил Майкрофт. – Да-да.
- Я так понимаю, общее уравнение ты мне не дашь? - слегка насмешливо спросил Грег, оборачиваясь. Возле порога стояла плетеная корзина, из которой торчало горлышко бутылки. Никаких прислужников и в помине не было.
- Это не частный случай, выведешь сам, - пожал плечами рыжий, наклоняясь к камину. На его запястье блестело что-то, Грегори подумал сначала, что полоса какого-то геля, но при ближайшем рассмотрении он понял, что это кровь.
- Сиди уже, - пробормотал парень, плечом отстраняя ходячую неприятность. - Думал, ты не можешь пораниться. Ты же слишком... совершенный. Разозлил кошку?
- Младший брат, - скорчил непонятную гримасу Майкрофт, усаживаясь в кресло. - Пострашнее всякой кошки будет. Кстати, я принес подарок.
Грег заинтересованно отвлекся от камина.
- Да ладно?
- Да, - дернул уголком губ рыжий.
В лицо плеснуло жаром, огонь начал быстро разгораться, освещая комнату. Грегори вытер ладони о штаны, а потом присел на колени перед креслом и начал расшнуровывать Майкрофту ботинки. Рыжий заворчал, но удовлетворенно прикрыл веки. Им обоим нравилась эта игра: для Майкрофта она подтверждала власть, для Грега была просто игрой, потребностью сделать что-то для человека, который ему небезразличен.
Пока расшнуровывал изящные ботинки, Лестрейд рассматривал своего рыжего, расслабляющегося в кресле. Судя по всему, день был не самым легким: когда он осторожно положил ладонь на икру, он ощутил напряжение, словно после тяжелого физического труда.
- Лошадь, - объяснил рыжий монотонно. - Лошадь сегодня была не в настроении, пришлось повозиться.
- Лошадь, младший брат, - Грег покачал головой. - Ты мог бы не приходить.
- Хочешь, чтобы я ушел? - насмешливо спросил Майкрофт, приоткрывая один светло-васильковый глаз.
- Нет, - улыбнулся Грегори, целуя его в лодыжку.
- Тогда не говори глупостей.
У поцелуя был вкус светлых осенних сумерек, хотя до осени было еще далеко. Майкрофт стянул свой тонкий свитер, обнажая впалую, безволосую грудь.
Грег провел пальцами по ткани водолазки от соска до соска и закусил губу. Его рыжий никогда не будет красивым в полном смысле этого слова: через некоторое время бедра оплывут, волосы, как у всех чистокровных англичан выпадут, оставляя на лбу ранние залысины, ноги, напротив, останутся тонкими, жилистыми, потому что занятия верховой ездой он, конечно, не бросит, а крючковатый нос и капризный изгиб губ довершат дело, но он все равно останется тем же самонадеянным всезнайкой, что и сейчас, и в этом его притягательность.
Грегори сморгнул, отгоняя видения из будущего. Из кармана брюк Майкрофт вынул нечто и протянул вперед.
- Что это?
- Подарок.
На узкой ладони поблескивала простая серебряная сережка-колечко.
- Ты предлагаешь мне проколоть...
Зная рыжего, вариантов было много. Сосок? Пупок? Головку члена?
- Ухо, - улыбнулся Майкрофт по-змеиному. - Всего лишь ухо. И не бойся, я сам это сделаю.
Он надавил Грегу на плечи и тот повиновался, откидываясь на кровать.
Казалось, усталость рыжего как рукой сняло. Он быстро разделся, оставив только так любимый Лестрейдом ошейник, потом звякнул чем-то у стола и бросил через плечо «Ну?».
Грегори понял, вздохнул и принялся избавляться от одежды, гадая, станет ли когда-нибудь Майкрофт менее самодовольным засранцем – по всему выходило, что нет.
Оставшись нагим, Грег рывком стянул покрывало с постели и упал на холодные простыни спиной, начиная небрежно ласкать себя: иногда рыжему нравилось смотреть. Но в руках у Майкрофта, когда он повернулся, была не склянка с очередным любрикантом – у него была игла, странная, с изогнутым концом. Остро запахло спиртом.
- Что? – не понял Грегори.
- Ты мне доверяешь? – во взгляде васильковых глаз не осталось насмешки, там был вопрос и спокойная, холодная уверенность в собственной правоте.
- Да, - заворожено кивнул Лестрейд.
Рыжий подошел к кровати, его полувозбужденный член покачивался в такт шагам.
- Закрой глаза, - попросил Майкрофт, впервые именно попросил и Грег повиновался, не раздумывая.
Он чувствовал себя странно, в голове вертелись привычные вопросы, тело было легким, ощущение рыжего рядом – успокаивающим, обжигающим. Левой мочки коснулось что-то холодное, запах спирта усилился. Майкрофт кусаче поцеловал в шею, так, что потом обязательно должен был остаться след, а потом ухо пронзила резкая ноющая боль. Слезы моментально выступили, рыжий собрал их легкими поцелуями, потом, видимо, вдел сережку – там, где огнем пульсировала боль, защипало и к ощущениям добавилось что-то холодное. Металлический привкус во рту был скорее всего фантомным, а потом Майкрофт осторожно Гркга поцеловал, легко надавливая ему на плечи.
- Все хорошо, - зашептал рыжий. – Все в порядке.
Он лизнул ухо, его шершавый язык прошелся по ранке, вызвав новый поток пульсирующей боли, а потом Майкрофт положил руку Лестрейду на член и к боли стало добавляться вязкое, тянущее удовольствие. Грег с удивлением понял, что все еще возбужден, и, более того, жадно толкается вперед, двигает бедрами. Рука рыжего была чем-то выпачкана, чем-то скользким и теплым, судя по запаху - привычной смазкой. Легкие, скользящие движения лишали остатков контроля. Вдоль позвоночника собирался жар, пот выступил на висках.
- Открывай глаза, - сказал рыжий все тем же свистящим шепотом, Грегори послушался. Некоторое время комната мелькала в разноцветных кругах, а потом удалось сфокусироваться на рыжем. Он, конечно, самодовольно улыбался.
Поцелуй вышел жадным, страстным, грубоватым, возбуждение нарастало. Майкрофт сжал основание члена Грега и покачал головой.
- Не так быстро.
Он осторожно перекинул ногу через Лестрейда, прогнулся, до хруста в пояснице и, помогая себе руками, провел головкой члена Грегори себе между ягодиц.
- Подарок, - повторил он, начиная осторожно насаживаться. Грег так и не понял, когда эта зараза умудрилась себя растянуть – скорее всего, пока он лежал с закрытыми глазами и позволял себя целовать, но факт оставался фактом: отлично смазанный член почти свободно проникал в отлично растянутое и хорошенько смазанное отверстие.
- Верховая езда, говоришь? – Лестрейд сам не понял, как может говорить в такой момент: было душно, узко и так горячо, что мозги отказывались работать.
- Я плохо на тебя влияю, - решил раскрасневшийся больше обычного рыжий.
Он был красивым сейчас, да вообще он был красивый. Черная полоска на его шее оттеняла бледность кожи, серебряные цепочки и подвески почти непрерывно звенели: Майкрофта била крупная дрожь.
Он осторожно приподнялся, опираясь коленями по обе стороны от бедер Грегори, потом опустился, пробуя, как получается и потом, видимо вспомнив уроки верховой езды, начал двигаться плавно, размеренно, в очень медленном и томном ритме.
Грег мог кончить только от этого, он осторожно положил ладони рыжему на бедра и заворожено смотрел в васильковые глаза, опасно блестящие в каминном свете. У него не пропадало ощущение, что даже сейчас имеют именно его.
Темп сорвался внезапно, рыжий резко дернулся, задрожал и кончил Лестрейду на грудь, а спустя несколько секунд с ликующим криком кончил и Грегори.
Они заснули почти сразу же, привычно обнимая друг друга, и это было так просто и понятно, что Грег решил оставить на потом вопросы.

***

Неожиданности начались прямо с утра, пока Лестрейд работал на ферме: они с дядюшкой сгребали сено в амбар.
- Сынок, ты в порядке? – старший родственник подмигнул племяннику, ловко орудуя вилами. - Ты снова вернулся под утро. Она хороша, твоя красотка?
- Что? - не понял Грегори, а потом смутился, вспомнив прошлую ночь. - О, да, она хороша.
Он неосознанно коснулся уха. Казалось, что оно распухло и пульсировало огнем изнутри, но в реальности все было совсем не так: с ухом все было в порядке, может быть, края ранки немного покраснели, но рыжий предупредил, что это нормально.
- Не забывай протирать только, - попросил он серьезно, прежде чем выйти из сторожки еще до первых сумерек. - И приходи сегодня на поляну? Заключительный вечер готской тусовки, твоя знакомая там тоже будет. Помнишь ее? Шикарная грудь, черные волосы…
- Зачем мне туда идти? - не понял Грегори, успевший о девушке, конечно, подзабыть. - Ты все-таки хочешь принести меня в жертву?
- Ты уже не девственник, - серьезно возразил рыжий, - Толку не будет.
И вышел за дверь.
- Твоя тетушка не одобряет... Ну, ты знаешь, - дядя указал на серебряное колечко. - Но по мне, так чем бы дитя не тешилось, лишь бы руки над одеялом.
И он грубовато засмеялся. Грегу пришлось кивнуть, хотя узнай дядя "красотку" поближе, он бы племянника вот этими вилами и...
- Сегодня тоже пойдешь? Но осторожнее, бесноватые опять утраивают разврат. Мы говорили со священником, но он ничего не может сделать. Ох, довели старушку Англию…
Грег сделал всю работу по дому, разобрался, пусть и с трудом, с уравнением рыжего, а вечером, протерев медицинским спиртом сережку, собрался прогуляться, о чем и сообщил тете. Дядя за ее спиной поднял вверх большой палец.
Лестрейд бледно улыбнулся. Рыжий просил, а он никогда не просил просто так. Что-то у бестии явно было на уме, и это, по крайней мере, обещало быть интересным.
На поляне гуляли люди, много людей. Все они были одеты в черное, на всех из них были украшения: серебряные или поддельные. Грег понял, что рыжий с его вкусом его развратил окончательно, когда увидел огромный блестящий камень в чьем-то медальоне и неосознанно поморщился от ощущения дешевизны.
Рыжего видно не было, зато девушка в черном корсете прохаживалась между людей.
В центре поляны горел костер, но было не страшно, скорее забавно, словно все эти люди были актерами в театре. Они оказались немного младше Грега, скорее всего ровесники рыжего, но выглядели маленькими и смешными с этими ярко-накрашенными глазами и египетскими крестами из меди на дешевеньких цепочках.
- Пива? - девушка, как и в последнюю их встречу босая, подошла сзади и протянула алюминиевую банку. - Кровь только для посвященных.
- Обойдусь пивом, - решил Грег и подумал, что перенимает кое чью манеру говорить, когда увидел его.
Рыжий шел по поляне, казалось, по случайной траектории, но, если присмотреться, он двигался четко по спирали к центру, обходя всех. Он все еще был некрасивым - тощий, смешной, с васильковыми глазами и крючковатым носом, но дети с раскрашенными лицами оборачивались ему вслед. Грег улыбнулся. Кажется, он понял про власть - это была наглядная демонстрация. Действительно, стоило рыжему сейчас приказать кому-то из сидящих вокруг костра броситься в огонь, как тут же бы последовал немедленный положительный ответ.
- Майк?
От толпы отделился один - крупный, накаченный, с носом-картошкой и в мятой грязной водолазке. На самом деле черный - довольно маркий цвет, и несовершенство субъекта особенно остро бросалось в сравнении с рыжим.
- Что? - Майкрофт дернул губой, словно у него резко заболели зубы.
- Иди к нам!
Поляна замерла, притаилась. Видимо, не в правилах этого места было звать кого-то (рыжего конкретно?) к себе. Грег не понял точно, что произошло, но на всякий случай стал подбираться ближе к действующим лицам.
- Что-то не хочется, - на лице рыжего мелькнула улыбка, за которую в придорожных барах Грег не раз давал в морду.
- Майк! - толстый парень поднял руку для удара, но Грегори, моментально выпрыгивая из тени, перехватил запястье.
- Парень, не дерзи, - сказал он просто, вглядываясь в зеленые глаза. - Сказано нет – значит, нет.
Паренек решил вывернуться, но Грег повернул его запястье и наклонил голову к плечу. Ребенку было больно, очень, очень больно, мышцы ломило.
- Достаточно, - прозвучал спокойный голос рыжего над ухом. - Отпусти.
Грег медленно разжал пальцы и обернулся.
Вся поляна, конечно, смотрела на них. Костер трещал, но не уютно, как в сторожке, а немного хищно. Пахло росой, пивом, пряным разнотравьем и чужим страхом, но Грег не боялся. С ним был рыжий, и рыжий смотрел на него так, что хотелось уложить его прямо на траву, и...
Майкрофт щелкнул пальцами, к ним подбежала черноволосая девушка.
- Закончишь здесь все?
- Хорошо, - она улыбнулась неожиданно тепло и мигнула своими огромными глазищами. - А ты вернешься?
- Нет, - коротко отозвался рыжий, и без слов кивнул Грегу следовать за собой.
- Ты не боишься, что он тебя ну... подкараулит? – спросил Лестрейд его в спину, когда они отошли от поляны достаточно далеко.
- И принесет в жертву, - скептически поддакнул Майкрофт. - Конечно, не боюсь. Его мозг способен осознавать только сиюминутные желания, как и твой. Зачем ты вмешался?
- Он собирался тебя ударить.
- Он бы не посмел, - самоуверенно бросил рыжий через плечо. - Зато теперь его маленькая голова полна злобы и обиды, и вот тебя он вполне в состоянии тронуть.
- Ты самоуверенная сволочь с манией величия, - сообщил Грег черному плащу.
- Конечно, - в голосе рыжего слышалось неподдельное удовольствие. - Разумеется.
Грегори толком не понимал, от чего радуется эта пакость: то ли от того, что у него получилось управлять некой группой людей, то ли от осознания собственной значимости, то ли еще почему.
- Ты будешь таким забавным полицейским, - сказал рыжий, отпирая сторожку. - В целом мыслишь правильно, но суть ускользает.
- Как ты?..
- Ты думал вслух, - снисходительно пояснил Майкрофт. - А теперь...
Лестрейд не стал дожидаться окончания фразы, он прижал рыжего к двери и поцеловал, проталкивая колено ему между ног.
- Что… ты?..
- О, заткнись хоть сегодня, прошу тебя!
Вместо ответа Майкрофт лизнул ухо над проколом, и это словно амнистировало Грега от всего того, что он собирался сделать сегодняшний ночью.
Они оказались на кровати довольно скоро – рыжий в привычном ошейнике, Грегори привычно голый, но теперь диспозиция немного поменялась: снизу был вечный интриган. Его подводка немного размазалась, Лестрейд поцеловал его под глазом и бережно уложил на бок, заставляя поднять ногу.
- Это приятно, - прошептал он рыжему на ухо.
- Смазка под подушкой, - хрипло отозвался тот.
Грег поцеловал его в шею и начал осторожно гладить прижатый к животу член, уже начавший сочиться смазкой.
- Кто бы знал, как мне нравится спать с тобой, - признался он, покрывая худые веснушчатые плечи короткими поцелуями и двигая рукой в такт словам. – Ты самый невозможный, невероятный человек, которого я встречал в своей жизни, и я хочу тебя. Себе.
Второй рукой, осторожно помогая себе, Грегори разминал пальцами плотно сжатое колечко мышц ануса и, после недолгих усилий, протолкнул внутрь палец.
Рыжий двигал бедрами рвано, словно не зная, насаживаться ли ему на палец или толкаться в ладонь. Лестрейд усмехнулся, добавил второй палец и почувствовал на внутренней стенке какое-то уплотнение. Только дотронувшись до него, Грег понял, что через секунду станет властелином мира, потому что рыжий издал тихий полустон.
- Я хочу тебя себе, - повторил Грегори, вытаскивая пальцы. – Точно так же, как ты забрал меня.
Он вставил осторожно, входил миллиметр за миллиметром, очень медленно и бережно, хотя хотелось вставить резко, потому что рыжий был тесным и горячим, таким, что мысли путались.
Придерживая поднятую ногу Майкрофта, Лестрейд вошел до конца и остановился, чтобы привыкнуть.
- Хотел меня? – голос у рыжего был сорванный, тяжелый. – Тогда бери, что…встал!
Грег засмеялся и смеялся все время, пока двигался, с каждым движением чувствуя, как расслабляются мышцы, как рыжий подается назад.
Рыжий стонал. Он оказался очень громким, и Грегори это нравилось. Через очень короткое время мышцы вокруг члена Грега стали сжиматься снова, и Лестрейд понял, что это значит. Когда рыжий задрожал в его руках, стало совсем хорошо, а потом Грегори накрыла волна уже собственного оргазма, и он смог только тихо выдохнуть.
- Да, вот так.

***

Утром, когда Грег проснулся, рыжего уже не было. Потянувшись и вспомнив прошлую ночь, Лестрейд почувствовал смутное удовлетворение. В теле бродила приятная усталость, немного ныло ухо, но с этим можно было справиться. Грегори вернулся домой. Выслушал нотацию тетушки, вымученно ответил на многозначительную дядюшкину улыбку и занялся делами. У него все получалось: логарифмы сходились, сено не падало с вил. Он натирал старенький паркет и напевал что-то из «Роллинг Стоунс», когда мимо домика проехал огромный лимузин с затемненными окнами.
- Говорят, господа уезжают на юг, - сказала тетя строго. – Что-то с младшим сыном. Да и старшему в колледж пора бы уже.
- Нет, он на год младше нашего Грега, - возразил ей дядя, пыхтя трубкой.
Лестрейд закончил мыть пол, потом еще немного посидел над задачами, а потом отправился в сторожку, ждать рыжего к себе. Он вдруг понял, что ужасно соскучился без него, без его насмешливого тона, едких комментариев и собственнических поцелуев.
Но рыжий в тот вечер не пришел, как не пришел и на следующий и после. Грег злился, гонял по окрестностям на мотоцикле, даже нашел того грубоватого парня с носом-картошкой, но ничего узнать не удалось. Рыжий исчез, словно его и не было, на память Грегори остался незабываемый интимный опыт и серебряная сережка в левом ухе. Он снял ее прямо перед возвращением домой, а матери сказал, что напоролся на гвоздь и проткнул ухо. Мама, всю жизнь прожившая в городе и почти не приезжавшая к своей старшей сестре в деревню, рассеяно кивнула, отдавая ему пухлый конверт, в котором были документы, подтверждавшие его зачисление в полицейскую академию.
Перед отъездом Лестрейд напился с Джастином и Бекки в том самом баре, надеясь, что рыжий в него заглянет, но, конечно, никто не пришел.
Сережку, конечно, следовало выкинуть, но сделать этого Грег не смог. Он спрятал ее в музыкальную шкатулку бабушки, которую мать заставила взять с собой, и постарался забыть об этом лете, таком мягком, терпком и тускло-васильковом, с острым привкусом мускуса и дорогого шардоне.

***

Детектив-инспектор Грегори Лестрейд невнятно выругался и пригладил ладонью седеющие волосы.
- И что это значит? - спросил он в пространство.
- Только то, что тебя хочет видеть начальник, я полагаю? - отозвался недавно перешедший в отдел коллега Диммок, прихлебывая свой кофе.
- Сразу после того, как я сдал свой отчет про Шерлока? – Грег скептически приподнял бровь.
- Так! – Салли, штатный оперативник, резко встала из-за стола. - Я ничего не хочу слышать об этом... этом... фрике!
- Поддерживаю, - скрипуче заметил дежурный криминалист Андерсон. - Иди уже в кабинет и потом расскажешь, что мы можем с ним легально сделать. Я настаиваю на вскрытии.
Грегори поднял руки ладонями вверх и поспешил к начальству.
Шефа в кабинете не оказалось, зато там сидел посторонний человек, спиной к окну. Лестрейд видел только силуэт на фоне серого неба - высокий мужчина, длинные ноги, одна положена на другую, прямая спина, наклон головы.
- Здравствуйте, инспектор, - ощутимая ленца в голосе, тон насмешливый, даже слишком. - Я бы хотел поговорить с вами о Шерлоке.
- Не было печали, - пробормотал Грег и сделал шаг чуть назад, чтобы разглядеть незнакомца.
- Видите ли, инспектор, - продолжил человек, поигрывая ручкой зонта. У него были красивые, ухоженные руки, правда, несколько безвольные, слишком мягкие. - В силу того, что Шерлок Холмс не имеет достаточно полномочий, он не может являться тем, который доказывает причастность того или иного человека к совершившемуся преступлению. Так что я настоятельно рекомендую вам переделать отчет так, чтобы Шерлок в нем не фигурировал.
- А с какого, простите... - Грегори сдвинулся еще на шаг и смог, наконец, рассмотреть нечаянного посетителя во всех подробностях: крючковатый нос, капризный изгиб губ, мягкий подбородок, залысины, пепельно-рыжие волосы. Бледно-бледно голубые глаза. Грузноватая фигура, словно человек следит за своим весом, но все это дается ему очень тяжело. Человек опасный, человек властный, человек чужой.
И такая знакомая родинка под глазом.
У Лестрейда заломило в затылке. Прошло слишком много лет, чтобы он узнал его с первого взгляда, но, оказыватся, недостаточно много, чтобы он не узнал со второго. Грегори хотел сказать "рыжий?", хотел сказать "какого черта?", он хотел сказать "убирайся вон".
- А где мой ошейник? - вырвалось, скорее, непроизвольно.
- А где моя сережка? - парировал Майкрофт, не выказывая удивления. Его поза была все такой же расслабленной, а пальцами он все так же бездумно гладил ручку зонта.
- Будет ошейник, будет и сережка, - твердо сказал Лестрейд, жадно разглядывая человека перед собой, стараясь увидеть в нем своего рыжего.
Наверное, дело было в самовнушении, но у Грега получалось: васильковые глаза, натруженные ездой на лошади ноги, поворот головы, привычка трогать мочку уха.
И классические костюмы шли рыжему больше готского прикида. Разве только ошейник...
- Вот так, значит? – уточнил Майкрофт.
- Да, так, - твердо кивнул Лестрейд. – Только так.
- Хорошо, - согласился призрак из прошлого, кивая головой и что-то расписывая на визитке. – Здесь адрес отеля и номер комнаты. Приходи сегодня в половину первого ночи. Будет тебе ошейник.
Он встал, прошел к двери, стараясь не задеть Лестрейда и рукавом. Он был все так же заметно выше, и от него пахло дорогой свежестью классического одеколона.
Чужой человек. Абсолютно чужой.
Когда дверь стукнула, Грег трясущимися руками схватил бумагу со стола. Кусочек картона оказался визиткой.
- Спрингфилт стрит 18, отель Маджестик, комната 312, - прочел он, а потом поднял глаза, и машинально проговорил вслух. – Майкрофт Холмс. Служащий Британского правительства.

***

Грегори не собирался приходить.
На самом деле, ему было нечего обсуждать с Майкрофтом, хотя мысль «почему он тогда ушел» не давала Лестрейду покоя вот уже третий десяток лет. И все-таки, он смирился с тем, что рыжий ушел, исчез также внезапно, как и появился, он научился не вспоминать, женился сразу после выпуска из академии и развелся почти сразу же после того, как получил первое повышение по службе.
Стоило признать, что в общепринятом смысле жизнь не заладилась, но, честно признаться, Лестрейд был рад и такой жизни, какая у него была: он ловил преступников, он делал этот мир лучше, он охранял покой Лондона, и в этом была какая-то старая романтика, как и в пылившемся на дядиной ферме стареньком мотоцикле, и в хрупкой от старости музыкальной шкатулке, стоящей на каминной полке.
Сережка все еще была там. Грег вынул кусочек серебра, положил на ладонь и, ругнувшись на себя, стащил с вешалки плащ.
Рыжий позвал. Это должно было быть интересно.
В отель он прибыл с опозданием – совершенно неожиданно таксист решил ехать через центр, и они ожидаемо попали в пробку на Пикадилли. Портье-индус в ответ на бессвязные объяснения кивнул в сторону лифта и, толкая створку двери, на которой значился номер 318, Грегори не знал, что найдет внутри.
Номер был крохотный, с низким потолком и огромной кроватью, застеленной не слишком чистым покрывалом. Майкрофт, грустный и сутулый, сидел на краю постели. Он выглядел нелепо – полноватый долговязый мужчина с накрашенными глазами в черных кожаных брюках и черной водолазке, а еще с шипастым кожаным ошейником, плотно облегающим шею. Он поднял голову на звук открывающейся двери. Во взгляде его было нечто такое, чего стоило ждать двадцать с небольшим лет.
- Вот, - запыхавшись, сказал Лестрейд, и протянул вперед ладонь, на которой поблескивало незамысловатое серебряное колечко.
Целовался рыжий по-прежнему хорошо, даже, скорее, умопомрачительно. Инстинкты просыпались медленно, но, на самом деле, Грегори узнавал своего рыжего заново: изгиб плеч, едва заметное брюшко.
- Прошло…
- Шшшш, - прижал палец к губам Грег. – Все потом, хорошо? Ты всегда слишком любил поговорить.
Это получалось как бы само собой – стягивать безупречную черную (и как ему это удается?) водолазку не потревожив конструкции на шее, целовать, заново узнавая вкус. Майкрофт пах ранними осенними сумерками, он всегда ими пах, сейчас запах просто стал отчетливым и совершенно ему подходящим.
- Ты простишь меня когда-нибудь?
- Мы поговорим об этом после, - твердо сказал Лестрейд, расстегивая рубашку. – После, хорошо?
И рыжий, скотина самодовольная, улыбнулся капризными губами, прижался к шее, потянул кожу зубами, но тут же отпустил. Грег ахнул, воюя с пряжкой чужого ремня, а потом подавился воздухом, потому что у Майкрофта всегда получалось быстрее, и он помнил – или всегда знал? – как нужно двигать рукой по стволу, с какими нажимом задевать выпуклые венки, как проводить большим пальцем по головке… все он знал, с того самого вечера в том самом баре, а теперь бесстыдно пользовался.
Что ж, Грег все еще оставался не в накладе.
Кровать скрипнула под двойным весом, покрывало смялось, но на это было плевать. Они жадно трогали друг друга везде, жадно целовались и была в их страсти обреченная надежда на то, что получится наверстать прошедшие годы одной безумной ночью.
Грегори оказался снизу и приглашающее раздвинул ноги. Майкрофт свесился с кровати и достал из кармана брюк знакомую склянку.
- Готов?
Вместо ответа Лестрейд развел ноги шире и улыбнулся, протягивая руку вперед, дотрагиваясь до скул Майкрофта кончиками пальцев.
Было все также больно и все также неприятно – сперва, но потом, через несколько минут, после того, как рыжий опять интуитивно нашел нужный угол, Грег перенесся в сторожку на хрен знает сколько лет назад, и в камине трещали дрова, а за окном было пьяное нескончаемое лето.
Рыжий двигался, цепочки звенели. Лестрейд прикрыл глаза, рассматривая цветные круги на той стороне век, задрожал и кончил. Майкрофт кончил следом, все еще втрахивая его в пыльный матрац.
Сережка лежала на прикроватной тумбочке – серебряный кругляшок, разменная монетка.
- Ну вот, - сказал Грег только чтобы что-то сказать.
- Как-то так, - согласился с ним рыжий. – Поспим немного? Мне утром очень рано уезжать. Еще до того, как ты проснешься.
- Ммм, - согласился Лестрейд, без слов притягивая его к себе и обнимая за плечи. Почему-то он был уверен, что больше рыжий никуда не денется.

***

На следующий день Грегори Лестрейд проколол себе левое ухо в ближайшем тату-салоне, произвел фурор на работе, перекроил отчет, безжалостно вычеркнув все упоминания о Шерлоке и с удовольствием пообедал сэндвичем с тунцом. Потом он позвонил Джастину, передал привет второй раз беременной Бекки, занялся бумажной работой, а ровно в шесть вышел из здания Скотланд-Ярда.
Прямо перед ступеньками была припаркована большая черная машина, дверь которой оказалась приглашающе открыта.
«Хм», - с удовольствием отметил про себя Грег и сел в салон.

URL записи

@темы: Шерлок

29.06.2011 в 20:46

Пишет  МЫ-6:

"Изящное сливочное удовольствие"
Название: Самый лучший день
Автор:  teawein
Бета:  Мелодия Альтаир
Рейтинг: PG-15
Пейринг: Майкрофт/Лестрейд
Жанр: слэш, romance, humor, fluff
Размер: 1 320 (мини)
Саммари: самый обычный и необычный день рождения детектива-инспектора.
Дисклеймер: ничего не наше, кроме желания поздравить любимого DI с днем рождения ))
Примечание: фик написан в подарок на день рождения  Dirty Inspector

Небезобидные слоеные шалости с вишенкойДело было не в том, что уже неделю детектив-инспектор Лестрад пытался поймать маньяка, который издевался над своими жертвами, надевая им на голову полиэтиленовый пакет. Дело было не в том, что вчера первую из жертв нашли мертвой, задушенной этим самым пакетом. Дело было не в том, что вот уже почти весь прошедший день и всю ночь напролет Шерлок Холмс со своим неуёмным трудовым энтузиазмом превратил департамент уголовного розыска Нового Скотланд-Ярда в место полнейшего хаоса, пытаясь решить какое-то уравнение и используя для этого все вертикальные и горизонтальные плоские поверхности, попеременно советуясь со своим братом, стоп, с братом, проехали, советуясь со своим братом, и разбрасывая по полу бумажки из шредера, доказывая свою теорию. Дело было даже не в том, что маленький доктор все это время смотрел на своего соседа восторженным влюбленным взглядом, а последний отвечал ему взаимностью. И, конечно, дело было совсем не в том, что детектив-консультант стоял на пороге одного из своих величайших открытий, не без помощи своего гениального старшего брата, опять брата, снова проехали. А дело было, безусловно, в том, что сегодня у детектива-инспектора Нового Скотланд-Ярда Грегори Лестрада был день рожденья. И этот день мог бы быть хорошим поводом для того, чтобы пригласить гениального старшего брата Шерлока Холмса куда-нибудь. Пригласить и поговорить уже, наконец, о том, о чем так хотелось поговорить. Но до тех пор, пока Шерлок Холмс не совершил своего нового очередного открытия, а Грегори Лестрад не надел на маньяка наручники, обо всех днях рождениях и разговорах со старшим братом детектива-консультанта (правда, первое было вполне реальным, а второе – вполне ирреальным), можно было забыть.

Вся сложность ситуации была не в том, что скромный служащий британской короны уже третьи сутки подряд вел переговоры с японской стороной о предоставлении права на вмешательство и помощь в ликвидации последствий аварии на атомной станции Фукусима-1, вся сложность ситуации была не в том, что мистер Холмс давно уже знал, что Япония тайно пытается запустить в производство свое ядерное оружие и хоронит отходы там же, где и мирный атом. Вся сложность ситуации была даже не в том, что его постоянно отвлекал младший брат с вопросами о решении сложной физико-математической задачки, что поможет определить место жительства маньяка по следам его преступлений, он все же знал, ради кого старается. А вся сложность ситуации состояла в том, что у детектива-инспектора Нового Скотланд-Ярда Грегори Лестрада сегодня был день рождения. И этот день мог стать хорошим поводом, чтобы поздравить инспектора, подарить ему подарок и поговорить уже наконец-то обо всем, о чем так давно хотелось поговорить.

Когда к полудню Шерлок Холмс с громким ликованием решил свое уравнение и очертил на карте красным маркером район проживания искомого маньяка, все управление как по команде (вообще-то, по команде) ринулось прочесывать тот самый район и выспрашивать местных жителей, кто они есть и что они из себя представляют. Когда ближе к вечеру тот же самый Шерлок заявил, что в его расчеты закралась небольшая погрешность, все то же самое управление (но уже без команды) готово было его придушить собственными руками, но детектив-инспектор Лестрад не позволил, не без помощи доктора Уотсона, естественно. Когда двумя часами позже Шерлок Холмс решил задачу еще раз, уверяя всех, что теперь его уравнение совершенно и гениально (просто на этот раз расчеты перепроверял старший брат Шерлока), детектив-инспектор Лестрад, доверяя больше его старшему брату, нежели самому Шерлоку, отправился лично на поимку маньяка, не забыв прихватить с собой главного виновника – Шерлока.

Когда к обеду Майкрофт Холмс порядком утомился выслушивать от японцев все возможные доводы «почему нет», а также все возможные формы этого самого простого слова «нет», он решил отвлечься и перепроверить расчеты младшего брата. Когда Майкрофт Холмс понял, что в расчеты (без его контроля, безусловно) закралась небольшая погрешность, он не преминул в самой язвительной форме сообщить об этом Шерлоку Холмсу, предложив свое решение. Когда в ответ он выслушал не менее едкий комментарий, касающийся бдительности старшего брата и его не менее навязчивой «наблюдательности» не всегда за теми объектами, за которыми нужно, Майкрофт Холмс почти обиделся и перестал помогать младшему брату решать уравнение, однако не забыл перепроверить результат, знал ведь, ради кого старается. И когда детектив-инспектор лично отправился на поимку маньяка, прихватив с собой для верности его же младшего брата, Майкрофт Холмс решил, что Япония может подождать. Ведь у Грегори Лестрада сегодня день рождения!

Уже в который раз детектив-инспектор Лестрад рисковал своей жизнью, спасая жителей Лондона и репутацию детектива-консультанта. Уже в который раз Шерлок Холмс, вообразив себя супер героем, в одиночку пробовал задержать опасного преступника. Уже в который раз Джон Уотсон, пытаясь достучаться до сознания Шерлока, давал понять любимому соседу по квартире, что тот все-таки человек. И уже в который раз на месте удачной поимки преступника все сослуживцы детектива-инспектора Нового Скотланд-Ярда, сам детектив-инспектор, бессменный консультант департамента уголовного розыска и его любимый доктор наблюдали черный дорогой автомобиль с номерами, которые не числились ни в одной базе данных.

И снова по старой доброй традиции высокий джентльмен в дорогом костюме отчитывал младшего брата за его легкомыслие. И снова доктор Уотсон пытался побыстрее увести Шерлока с места задержания, попутно оправдываясь за последнего перед его старшим братом. Но впервые детектив-инспектор Лестрад и скромный служащий британской короны молча смотрели друг на друга с расстояния более двадцати футов, не решаясь сделать навстречу друг другу ни единого шага. Стоп. Ведь у Грегори Лестрада именно сегодня день рождения.

- У меня сегодня день рождения, - немного растеряно сказал детектив-инспектор, решившемуся сделать не просто первый шаг, а вплотную к нему подошедшему Майкрофту Холмсу.

- У тебя абсолютно совершенно точно сегодня день рождения, - подтвердил его слова Холмс-старший.

- Это самая гениальная фраза, которую я услышал от тебя за последние пять лет, - с некоторым вызовом и легкой долей иронии отозвался Лестрад.

- А что я должен был сказать? – возмутился Майкрофт. - Что глубоко заблуждался и теперь в этом раскаиваюсь?

- Для начала можно просто поздравить, - улыбнулся ему инспектор.

- Поздравляю.

- Мило.

- Грегори.

- Майкрофт?

- Это подарок, - Холмс протянул инспектору небольшую простую черную коробку.

- Очередное сверхсложное и ультрасовременное средство слежения? – с сарказмом предположил Лестрад.

- Нет, самый обычный смартфон, - даже если Майкрофт и обиделся, виду он не подал.

- Спасибо.

- Пожалуйста.

- Послушай, я был не прав… - одновременно слово в слово начали оба.

- Говори ты, - первым спохватился Майкрофт.

- Нет, говори ты, уступаю место старшему по званию, - попытался перехитрить хитреца инспектор.

Майкрофт Холмс, в силу своей природной склонности к артистизму и пафосности, довольно подробно и небезынтересно рассказал детективу-инспектору, в чем именно он был не прав, пообещал больше не ставить на одну плоскость своего младшего брата и своего Грегори, не следить за последним круглые сутки и не пытаться контролировать каждый его шаг. А детектив-инспектор слушал приготовленную специально для него речь, неимоверно веселился, изо всех сил сдерживая улыбку, и, безусловно, простил Холмса-старшего. Ведь у него сегодня день рождения. Самый лучший день в его жизни.

И в этот день они впервые вернулись домой пешком. Впервые не сказали по дороге ни слова, растворяясь в уютном молчании. Впервые не включили свет в прихожей, боясь потревожить хрупкое равновесие сложившейся гармонии. Этой ночью Грегори впервые добровольно позволил Майкрофту контролировать ситуацию, просто расслабляясь и получая удовольствие. Просто ловя губами его неровное дыхание. Просто разрешая знакомым рукам скользить по плечам, спускаться ниже, проводить ладонями по бедрам, перемещаться к коленям и обратно. Просто чувствовать заботу и внимание. Этой ночью Грегори впервые полностью физически принадлежал тому, к кому, чего уж там говорить, давно прикипел настолько, что даже постоянным ссорам и ругани не удавалось разорвать этот странный и невероятный во всех отношениях союз. С Майкрофтом легко. Все с Майкрофтом легко, естественно и просто. Просто получать наслаждение с каждым мгновением разделенной страсти и еще чего-то неуловимо прекрасного и доступного только им двоим. Совсем не трудно перевернуться на живот, не забыв подтянуть под себя подушку, очень легко доверить далеко не самому простому британскому чиновнику совершить все самые простые и понятные любому человеку движения на самом высшем уровне. И когда кажется, что сердце быстрее биться уже не может, а воздуха уже катастрофически не хватает, так просто, почувствовав пик удовольствия, прижать к себе самое дорогое существо на свете и сквозь темный и влажный воздух комнаты услышать:

- Сегодня самый лучший день в моей жизни.

URL записи

@темы: Шерлок

24.07.2011 в 10:03

Пишет  МЫ-6:

Кадриль
Название: немного о свадьбах.
Автор: Тё
Пейринг: ГЛ/МХ
Жанр: флафф, романс, юмор.
Рейтинг: PG-13
Специальный гость: Ее Величество, королева Елизавета II
Примечание: в день рожденье для HelenSummer с любовью, пожеланиями счастья и удачи.





читать дальшеЕлизавета Вторая поправила лимонно-желтую шляпку и оценивающе прищурилась.
- Сегодня великий день, - Майкрофт Холмс держал наготове светлые перчатки и с гордостью смотрел на свою королеву. – Мэм?
- Филипп, конечно, уже готов, - Ее Величество удовлетворенно кивнула, отвернувшись от зеркала.
- Да, мэм.
- Всегда любила иметь дело с надежными мужчинами. Что бы я не попросила, вы всегда отвечаете «да, мэм», - Елизавета улыбнулась, принимая перчатки.
- Ваше Величество ошибается, - вежливо запротестовал Майкрофт. – Однажды вы попросили меня жениться, и я сказал «это невозможно».
- Ах, да, - королева кивнула. – Да, помню. Ну, сегодня же вы обязательно меня с ним познакомите?
- Да, мэм, - Холмс серьезно кивнул, а правительница Британии удовлетворенно прикрыла веки.

Королевская процессия шествовала через город.
Их высочества, герцог и герцогиня Кембриджские ехали в золоченой карете и приветствовали толпу восторженных обывателей. И простые англичане, и туристы, очарованные молодоженами, радостно выкрикивали приветствия и пожелания счастья.
Грегори Лестрейд, детектив-инспектор Скотланд-Ярда, отметил про себя, что принц Уильям гораздо лучше выглядит в натуре, нежели на фотографиях, а Кейт вообще лапушка.
- Леди Кэтрин, - неслышно подошедший Майкрофт тихо поправил внутренние размышления Грега в свойственной ему «деликатной» манере.
- Я заработаю инфаркт! – пожаловался Лестрейд. – И как ты узнал?
- У тебя все на лице написано, - фыркнул Холмс. – А она теперь леди Кэтрин и, возможно, твоя будущая королева. К королеве спрос особый, так что учись даже мысленно обращаться к ней уважительно.
- А король?
- Король! – Майкрофт пожал плечами. – Пойдем. Пока нас ждет королева.
Грегори отряхнул с лацкана рубашки несуществующую пылинку, сделал два шага и остановился как вкопанный.
- К-к-как королева?
- Обыкновенно, - Холмс поджал губы. – Идем. Я обещал ей тебя представить.

Машина Майкрофта, наверное, была какой-то сакральной. У Лестрейда поджимались пальцы на ногах от осознания того, что две недели назад они остервенело трахались на этом заднем сиденье, а сейчас здесь сидит Ее Величество, Елизавета Вторая, она изящно скрестила ноги в лодыжках и как добрая бабушка смотрит на двух взрослых мужчин как на неразумных чад.
- Ааааа…эээ…
- В первый раз «Ваше Величество», дальше «мэм», но не «А», как в «мам», - подсказала Елизавета и протянула руку вперед.
- Ваше величество! – Грег неловко пожал запястье, коснулся губами атласной перчатки и сконфуженно улыбнулся. – Мэм!
Он не испытывал страха, скорее ему было неловко за свою наверняка вопиющую грубость.
- О, Господи, - вдруг прошептал он. – Нам же необходимо стоять…
- Все в порядке, - королева покачала головой. – Мистеру Холмсу, его семье и его родным даровано высочайшее право сидеть в моем присутствии, а так же еще несколько небольших привилегий, крайне полезных для работы. Очень приятно, мистер Лестрейд. Я давно хотела познакомиться с вами.
- Б-б-благодарю вас.
- Он не заикается, просто смущен, - пояснил Майкрофт насмешливо. – С вашего позволения, дальше мы пойдем пешком, нам следует попасть во дворец до того, как гости начнут собираться.
- Уж проследите за всем, пожалуйста, - попросила Елизавета.
- Да, мэм, - почему-то хором ответили мужчины.

Они от аббатства пешком дошли до королевских конюшен, где высокомерный старичок, причитая и охая, подобрал Лестрейду идеальный смокинг. Майкрофт, облаченный в специально приготовленный для него костюм, ждал у входа в конюшни.
- Меня примут за официанта! – пожаловался Грегори кисло.
- Поверь мне, этого не случится. Максимум, тебя примут за полицейского, - Холмс фыркнул. – А теперь поспешим, пока не опоздали.
В бальном зале суетились горничные, электрики и секьюрити. Распорядитель свадьбы, какой-то там лорд, сердечно поздоровался с Майкрофтом и Грегом, прикрикнул на кого-то за спиной инспектора и решительно перестал обращать на них внимания.
- Что мы будем здесь делать?
- Отвечать за безопасность монарших особ, конечно.
- И все? – не поверил Лестрейд. – Ты одел меня в смокинг и не собираешься грязно приставать ко мне, разводить на минет в туалете, на секс в саду Букингемского дворца, на…
Оркестр настраивал инструменты, горничные суетились, распорядитель свадьбы был близок к нервному срыву.
- Это как кадриль, - объяснил Майкрофт. – Меняются фигуры, увеличивается темп, а ты все так же смотришь партнеру в глаза, даже если твой партнер на другой стороне зала.
- Э…
- Я имел в виду не партнера по танцам, конечно же, - объяснил Холмс. – Тем более, я представил тебя Ее Величеству, и она вполне одобрила мой выбор.
- То есть, мы женимся, - сделал парадоксальный вывод Грег.
- Как удачно, что на тебе смокинг.

Хмельные гости весело портили каблуками наборный паркет, пахло разлитым шампанским. Герцог и герцогиня Кембриджские, принц Гарри, сестры леди Кэтрин, еще две сотни лордов, леди и прочих важных особ весело отплясывали классическую французскую кадриль. Грег стоял возле шторы и следил за Майкрофтом, который едва скользил по паркету, в сотый раз обходя зал.
- Он очень хороший, - сказала королева Елизавета, поправив лимонно-желтую шляпку на седых кудрях. – Когда он забывается, он называет меня Лилибет и смотрит очень укоризненно.
- Он может, - Лестрейд улыбнулся. – А разве…
- Маленькие привилегии, - напомнила Ее Величество. – Кстати, вы тоже так можете, милый.
- Но… я? Он же…а я всего лишь…
- Конечно, - она невозмутимо улыбнулась. – Вы. Он хранит Британию, вы храните его. Все честно.
И пока Лестрейд подбирал слова, королева чинно удалилась, напоследок кивнув.
- Лилибет, - неслышно прошептал Грегори ей в след.
- Я же говорил, королева! Королева – это самое главное! – Майкрофт протянул руку. – Пойдем. Раз уж сегодня день свадеб, стоит успеть в аббатство до полуночи.
Когда они покидали бальную залу, кадриль все еще не смолкла. Распорядитель кивнул им тепло и немного устало, а на апрельский Лондон уже мягко наступали легкие акварельные сумерки.

URL записи

@темы: Шерлок