Название: Ничего особенного
Автор: Санастезис Нёкл
Бета:  Cordy Laer
Пейринг: Лестрейд/Майкрофт
Рейтинг: PG-13 за тему
Жанр: romance, элементы angst
Размер: ~5 500 слов
Саммари: двое в пабе, ничего особенного.
Предупреждение: пасхалки

читать дальше— ...ну я и послал эту дуру куда подальше.

Бармен несколько раз бездумно кивнул, дёргаными движениями протирая стойку. Джейк заходил каждую неделю, заказывал скотч и цедил его весь вечер, жалуясь на свою подружку. Бросал её каждую пятницу, а в воскресенье полз целовать ноги и вымаливать прощение. Ничего интересно.

Бармен скользнул к посетителю на другом конце. Тот пил исключительно воду, со льдом и лимоном, чтобы походило на коктейль. Знакомый приём: чтобы склеить девушку, пьёшь якобы наравне с ней. Вот только он ни разу не видел, чтобы мужчина с кем-нибудь разговаривал, хотя тот и появлялся исправно, раз в месяц. Сидел до самого закрытия, потягивая свою обманку, изредка поглядывал по сторонам, но казалось — слышал и видел всё, что происходит вокруг.

— Ещё?

Мужчина подвинул полупустой стакан. Бармен бросил попытки его разговорить, ещё в первый раз испробовав на нём все свои приёмы. Тот не "кололся", если отвечал, то односложно, а чаще смотрел как на пустое место. Это раздражало, да весь он неимоверно раздражал. Одет был не броско, в обычные брюки и однотонные рубашки, ничем не отличимый от остальных гостей, но иначе, чем "холёным" его не назвать. Холёный, вылощенный, плавный, словно каждым жестом говорящий "я лучше тебя".

Принимая стакан, он странно усмехнулся, будто услышал мысли бармена. Допил залпом, бросил деньги на стол и вышел.

— Эй! Добавь-ка мне! Надо отметить, что я наконец сбросил эту корову со своих плеч!

***

Майкрофт раздраженно натянул перчатки. Никакого улова, почти три часа потрачены зря. Ну не считать же стоящим очередной грандиозный разрыв Джейка? В прошлый раз тоже перепало не слишком много, и Майкрофт подумывал сменить место. В конце концов, "Святая утка" просто подвернулась под руку и ничем не отличалась от сотен таких же заведений по всему Лондону.

Он потянулся к ручке, когда дверь распахнулась, едва не ударив его по лбу. Мужчина буркнул что-то среднее между "извнте" и "пшлкчёту", и протиснулся, обдав табачным дымом, дешевым одеколоном и морозом. Майкрофт бросил ему в спину задумчивый взгляд. Полицейский, недавно получил повышение, женат, детей нет, младшая сестра работает учительницей начальных классов, хочет завести собаку, но боится, что некому будет за ней ухаживать, делает вид, что пытается бросить курить, часто бывает в пабах, не любит... Майкрофт оборвал себя. Нет, ничего интересного, не стоит даже тех мизерных усилий, которые он уже потратил.

И забыл о нём через секунду.

***

Надо было всё-таки сменить паб, любой ресурс рано или поздно истощается. Большинство посетителей не просто знакомы, выучены до мельчайших подробностей, а новые поражают лишь вершинами собственной заурядности. Кажется, что люди с каждым годом становятся всё скучнее и скучнее, хотя, казалось бы — куда ещё?

— Ещё?

Майкрофт сначала не глядя подвинул стакан и только потом сообразил, что вопрос был задан не ему, а соседу. Впрочем, тот повторил жест, скопировав его почти один в один, даже коротко стукнул пальцем по дереву, как это делал Майкрофт, когда улов его не радовал. Только пил незнакомец не воду, а виски, двойной и не разбавленный, и не как Джейк, а планомерно надираясь.

Полицейский, женат, детей нет... А, точно.

— Вы едва не ударили меня.

Мужчина поперхнулся и закашлялся, глядя на Майкрофта так, будто с ним заговорило Лох-несское чудовище. Впрочем, Майкрофт был с ним полностью согласен, потому что никак не мог объяснить себе, зачем только что изменил негласному правилу своей охоты.

— Чего?

— Вы едва не ударили меня. Месяц назад.

— Чего?

— Месяц назад. — Майкрофт почувствовал себя идиотом. Какого чёрта он ещё разговаривает и что-то объясняет? Какое ему дело до очередного скучного человека? — Вы входили, я выходил. Вы едва не ударили меня дверью.

— А. Ну. Простите? — Мужчина потёр шею. — Хотите, я куплю вам что-нибудь в качестве извинений?

— Нет.

И Майкрофт наконец отвернулся, радуясь, что нелепая беседа прекратилась. Несколько минут смотрел в свой стакан, а потом не выдержал:

— Что?

— Грег, — повторил сосед, ничуть не обиженный, что его протянутую руку проигнорировали.

Майкрофт демонстративно посмотрел на свою ладонь, затем на ладонь Грега. Обычно этого достаточно, чтобы собеседник сник и пересел, но этот был либо уже слишком пьян, либо просто, в принципе, из тех жизнерадостных идиотов, которые любят, когда о них вытирают ноги.

— Майкл, — надеясь, что этого будет достаточно, Майкрофт отвернулся, но кого он обманывает? Третий стакан — явно не предел этого Грега, а значит, случилось худшее и с ним намереваются непринуждённо поболтать, что совсем не входило в план.

Майкрофт поднялся и быстро пошел на выход, не обращая внимания на окрик в спину. Едва он переступил порог, как зазвонил телефон, и вся досада на навязчивого соседа забылась. Антея не стала бы звонить по пустякам.

Пропажу перчаток он обнаружил лишь на следующее утро.

***

Перчатки были дорогие, из хорошей кожи, немного потёртые, ношеные, но видно, что хозяин обращался с ними бережно. Владелец явно занимал не самый мелкий пост, не курил и часто путешествовал, пользовался... Майкрофт несколько раз удивлённо моргнул, по всему выходило, что перчатки его. Наконец поднял глаза на человека, который бросил их на стойку. Полицейский, женат... А.

— Что вам нужно?

Мужчина нахмурился, потом коротко пожал плечами.

— Ничего. Вы перчатки забыли. Возвращаю.

— Благодарю, — невыразительно сказал Майкрофт, не двигаясь, и удивлённо вскинул брови: — Вы носили их с собой целый месяц?

— Делать мне нечего. Я с того раза здесь не был, а сегодня, — он снова пожал плечами, — захватил на всякий случай. Видите — случай подвернулся.

Тот снова сел рядом, но на этот раз с разговорами не лез и Майкрофт перестал обращать на него внимание. В пабе сегодня несколько новых лиц. Парень с длинными волосами в дальнем углу, двадцати одного нет, но его бросила девушка, так что он пытается неумело напиться в гордом одиночестве. А девушка, скорее всего, ему изменила; нет, не дошло, ушла раньше. Как банально, всё из-за плохого секса.

Мужчина за ближним к выходу столиком куда интереснее. Профессор английской литературы, двое детей... Или трое? А, молодая любовница, но не студентка. "Достань бумажник", — мысленно попросил Майкрофт, — "не студентка, так кто же?". Профессор оглянулся по сторонам и вытащил телефон. Ещё лучше, только чуть повернись и-и-и — бинго! Подружка младшего сына, старшая школа, не больше.

Майкрофт довольно усмехнулся и заметил, что его сосед громко разговаривает по телефону.

— Что "Грег", что "Грег"? Сорок лет "Грег". Я тебе не обещал, в конце концов. — Он прижал сотовый плечом, обе руки запустив в карманы. Карманы были, видимо, очень глубокими, рукава пальто слишком широкими, и рука не проходила в разрез полностью, так что Грег рывками пытался добраться до дна и подцепить что-то кончиками пальцев. От каждого такого рывка трубка на его плече кренилась, и Майкрофт поймал себя, что протянул руку, желая поправить её. Он быстро поменял направление и взмахнул ладонью, будто давай знак бармену. Грег покосился на него с благодарностью, но Майкрофт сказал себе, что ему показалось. За что бы его можно было благодарить?

Наконец один из рывков увенчался успехом, и на свет были извлечены сильно помятая пачка сигарет и зажигалка. Бармен постучал пальцем по перечёркнутому символу. Грег посмотрел умоляюще, подняв один палец, но бармен решительно покачал головой.

— Слушай, ну сколько вы вместе? — Он раздраженно оборвал собеседника. — Пару месяцев? На кой ляд мне с ним знакомиться, может, вы разбежитесь на следующей неделе? Вот сделает предложение, тогда и посмотрим. Или, не дай бог, будет как с этим, как его, Роджером? Ну который сбежал, как только узнал, где я работаю. Ты же не хочешь, чтобы я отпугивал твоих кавалеров? Всё, Роз, мне пора, у меня тут труп утопленника. Ты же знаешь, они такие вздувшиеся, опоздаю — лопнет, забрызгав всё место преступление вонючей... — Он засмеялся, когда в динамике раздались короткие гудки. — Хуже нет, чем занудные младшие сёстры, которые всё делают по правилам.

Майкрофт мог бы поспорить, но только кивнул, глядя, как Грег крошит в руках сигарету.

— Всё было проще, когда мы были детьми и она пыталась впихнуть в меня брокколи, — пробормотал он едва слышно, а потом добавил, громче и веселее: — А теперь она пытается впихнуть в меня своих бойфрендов, потому что их положено знакомить с родственниками! А ведь скоро Рождество, что значит... — Он нервным движением вытащил ещё одну сигарету, вспомнил о запрете и вздохнул. — Пойду, покурю, — поднимаясь, сказал он, будто Майкрофту могло бы быть интересно, куда и зачем он пошел.

В паб он так и не вернулся. Майкрофт отметил это, когда уходил сам и случайно смахнул со стойки раскрошенный табак.

***

Майкрофт ликовал. Сезонные скидки в честь праздников привлекли много народу, и всего за час он успел выловить полугодовую норму. Хотя, конечно, за удовольствие пришлось расплатиться временно снятым запретом на курение, зудящим шумом и тем, что кто-то постоянно пихал в спину, протискиваясь мимо с кружками.

Звякнул колокольчик, и в толпу посетителей влилась очередная парочка, нет, просто коллеги. Полицейские, тяжелая смена, девушка чем-то недовольна, но не исходом дела, а своим спутником. Майкрофт чуть повернулся, когда узнал его, будто специально, чтобы получить лёгкий приветственный кивок.

Они сели далеко от него, прижавшись друг к другу почти вплотную, чтобы втиснуться за стойку. Грег что-то быстро заказал бармену, — двойной не разбавленный, — а девушка уже шипела с недовольным видом ему на ухо. Так они и сидели весь вечер, — Майкрофт изредка поглядывал на них, — Грег виновато улыбался, пытался отшутиться и цедил свою порцию виски, а девушка злилась, отчитывала его и каждый глоток провожала внимательным взглядом.

Что-то не складывалась в этой картинке, и тем она и привлекала Майкрофта. В ней было какое-то несоответствие.

Девушка резко повернулась, потому что кто-то влетел ей в бок, и быстро, гневно заговорила, подвыпивший парень ответил, завязалась перепалка, больше похожая на флирт, и — вот, озарило Майкрофта. Вот, что не давало покоя — лицо Грега, когда его соседка отворачивалась. Обычное лицо, живое, выражающее какие-то чувства, но стоило ей отвести взгляд, как оно превращалось в пустую маску, с застывшей, изломанной линией губ и остекленевшими глазами, секунда — и всё снова возвращалось к норме.

Майкрофт попытался вытащить из памяти их прошлые встречи, чтобы проверить, было ли так всегда, но тут в паб вошла молодая женщина с гораздо более интересной историей. Когда он снова посмотрел в тот угол, там уже никого не было.

***

Грег плюхнулся на соседний стул, тут же, без слов, получил свой стакан, на треть заполненный янтарным напитком, и с торжеством произнёс:

— Праздники закончились! — Салютует и залпом выпил виски, поморщившись. — Больше никаких подарков, поздравлений и семейных обедов с ужинами.

— Ваша жена так плохо готовит?

— А откуда вы?.. А, кольцо. — Майкрофт не стал объяснять, что существует тридцать две приметы, чтобы определить семейное положение, и кольцо находится в самом конце списка. — Она хорошо готовит, очень вкусно, — мягко сказал Грег, в лице промелькнула вина. — А как этот красно-конфетный кошмар пережили вы?

Ответ у Майкрофта готов давно; вся беседа уже спланирована им, расписана, как нотная партия. Он открыл рот, но не успел ничего сказать.

— Чёрт! — Грег хлопал себя по бокам. — Это не моё пальто.

— Прошу прощения?

— Я надел чужое пальто. — он рылся в карманах, вытряхивая мелкий бумажный мусор, пощупал декоративные пуговицы на правом рукаве. — Точно — не моё. И как я умудрился? А, да, я же сегодня из морга ехал.— Поводил пальцем по воздуху, вспоминая: — Я повесил пальто на вешалку, а потом спешил и забрал его со стола. Значит, скорее всего, его сняли с трупа. Ай, ладно, всё равно завтра опять туда, тогда и верну. — На этом он успокоился и вернулся к напитку, словно уйти в чужой одежде — это совершенно нормально. Случайно унести предполагаемый вещдок и просто — предмет, что соприкасался с чьим-то мертвым телом, — просто-таки обычное дело.

Майкрофт пытался подобрать слова, но дар связной речи неожиданно отказал ему и весь план полетел к чёрту.

— Майкл, — сказал Грег, заметив смятение соседа, — я пошутил, это моё пальто.

Майкрофт слишком умён и слишком долго работал с профессиональными лжецами, широкой улыбкой и весёлыми голосом его не обмануть. Хотя нужно признать, что Грег играл эту маленькую роль весьма талантливо, так, что даже глаза сверкали от довольства хорошей шуткой, любой другой бы поверил.

Он тоже улыбнулся, поддерживая спектакль, разыгранный специально для него.

— Так вы полицейский? Не самая благодарная работа.

— Ну кто-то же должен её делать. Можете считать, что я с детства перечитал Агаты Кристи и был фанатом Нэнси Дрю.

Майкрофт понятия не имел, кто эти люди, но кивнул.

— Девушка, с который вы приходили в прошлый раз, ваша коллега?

— В прошлый раз? А, Салли. Да, коллега. Подчинённая, на самом деле, но часто забывает об этом.

Грег никак не прокомментировал, что случайным знакомым, которые, к тому же, до этого старательно избегали любой попытки общения, не положено замечать такие вещи. Он не обратил внимания и на изменившееся поведение "Майкла", который сидел теперь в пол-оборота, чтобы удобнее было разговаривать.

— А вы, Майкл, кем работаете? — И опять не выслушав заготовленный ответ, воскликнул: — Чёрт!

— Ботинки на вас тоже чужие? — желчно спросил Майкрофт, потому что нет ничего более раздражающего, чем когда тебя перебивают.

— Нет. Я просто подумал, что имя Майкл вам чертовски не подходит.

— А какое, по-вашему, подходит?

— Не знаю. — Грег пристально посмотрел в лицо Майкрофту, отчего тому стало неуютно, и он поспешил отвернуться. — Что-нибудь более... помпезное, вычурное, историческое. Цезарь, например. Марк Аурелий какой-нибудь.

— Зато ваше вам — идеально. "Грег", что может быть обыкновенней? Фамилия не "Смит" случайно?

— Лестрейд. — Он никак не отреагировал на неожиданную колкость, продолжая разглядывать свой стакан на свету. — Грегори Лестрейд, абсолютно ничего особенного, приятно познакомиться.

Наверное, Майкрофт должен был извиниться, он и сам не понимал, почему так взвился, но вместо этого сказал:

— Ваша коллега выглядела недовольной.

— Салли всегда недовольна. Это у неё такой образ жизни, ни дня без перепалки.

— У вас что-то случилось?

— С чего вы взяли? — Грег покосился на него, отпивая.

— Вы выглядели как человек, у которого умер кто-то очень близкий.

Майкрофт поймал себя на том, что у него покалывает пальцы и быстрее стучит сердце. Он знал, что играет ва-банк, выкладывает сырую теорию, рассчитывая, что либо прав и тогда Грег, удивлённый его проницательностью, выложит всю правду, либо не прав и по законам психологии его поправят. В любом случае, он получит свою историю.

— Что-то вроде того, — сказал Грег, глядя в точку где-то за левым плечом бармена, допил и поставил стакан на стойку, как припечатал. Хлопнул Майкрофта по плечу и быстро ушел.

До самого вечера, несмотря на неплохой улов, Майкрофт не мог избавиться от разочарования и досады, которые жужжали, словно мошки, где-то в дальнем углу сознания.

***

Майкрофт вздрогнул, когда кто-то тронул его за руку. Последние несколько минут он оглядывал битком набитое помещение паба, в котором не то что яблоку, кунжутному семечку некуда было упасть, и сначала это обрадовало, толпа обещала много историй, но потом оказалось, что все места заняты. Не стоять же у входа?

Он обернулся, сталкиваясь взглядом с Грегом. Тот мотнул головой, указывая на дальний столик, самое непопулярное место. Он стоял в углу, около окна, из которого нещадно дуло, поэтому мало кто по доброй воле соглашался сесть там, но сейчас выбирать было не из чего.

— Какого чёрта? — лаконично спросил Майкрофт, устроившись рядом с Грегом.

— Четырнадцатое февраля плюс удачная реклама в газете, получаем кошмар мизантропа.

— Но сегодня пятнадцатое.

— А ещё сегодня вечер пятницы.

Майкрофт недовольно покосился на парочку за соседним столиком, которая тесно сплелась в объятьях и всё больше кренилась в его сторону.

— Ты сюда каждый день ходишь?

— Делать мне больше нечего, — ответил он, подвинувшись подальше от соседей, и оказавшись почти вплотную к Грегу. Впрочем, так было даже удобнее, не приходилось напрягать горло, пытаясь перекричать гомон посетителей. — Раз в месяц, не чаще.

— Надо же. Я так же и каждый раз совпадаем.

Майкрофт дёрнул плечом, задев Грега. Проходившая мимо девушка наклонилась к нему и что-то смущенно спросила. Грег улыбнулся, ответил быстро и едва качнул головой. Девушка повторила вопрос настойчивее, наклонившись ещё ниже, так что разрез её платья оказался прямо у него перед глазами. Откинувшись, он отвёл полу пиджака и постучал пальцем по значку. Девушка вспыхнула, невнятно пробормотала извинения и растворилась в толпе.

Только когда Грег снова повернулся к нему, Майкрофт осознал, что всё это время смотрел не на девушку, хотя она могла быть интересной, а в затылок соседа.

— Ты меня старше, на сколько? Пару лет? — торопливо спросил он, удивляясь, что его ещё могут интересовать такие глупости. — Но твои волосы, почему они такие?

Грег провёл ладонью по голове, от лба до затылка.

— Какие?

— Седые.

— Не знаю, так вышло. — Чуть изогнутые кончики его губ, опустились, словно он вспомнил о чём-то неприятном, и выражение это не пропало привычно, спустя мгновение, а будто прилипло. Майкрофт следил, как Грег пытался вернуть фальшивую радость на лицо, обычный его у-меня-всё-нормально вид, но не выходило, как если бы сейчас, в эту минуту, его роль оказалась слишком тяжелой. Он поднял стакан к лицу, чтобы спрятать слабость, но Майкрофт, подавшись чему-то интуитивному в собственной душе, мягко перехватил его руку и сказал:

— Ты довольно много пьёшь.

Грег закаменел от напряжения, а потом обмяк, посмотрев на него растерянно. Опустил стакан, и Майкрофту пришлось убрать ладонь. Они молчали, а шум людей вокруг плескался подобно морю, накатывал и отступал, словно они сидели на крохотном пяточке суши только вдвоём.

— Я сломанный. — Он перекатил бокал в ладони. — Как игрушка. Вроде крутишь завод, а машина не едет, мартышка не стучит в барабан. Что-то внутри сломалось, и понять не можешь, что именно. Я даже не заметил, как это случилось. Жил, как обычно, работа, друзья, дом, однажды проснулся, а внутри что-то сломано. Сначала пытался поговорить с женой, она сказала, у меня кризис среднего возраста. Я поверил, а потом... — он говорил очень тихо, будто сам с собой, но Майкрофт слышал ясно, каждое слово и даже то, что было не сказано. — Двое детей пропали, погодки, семь лет. Чёрный рынок органов. Их даже не зашили, так и бросили тела на складе. Салли рвало, железную Салли полоскало, как стажёра, а я смотрел и ничего. Ничего не чувствовал, даже усталости, даже какого-нибудь жалкого облегчения.

— Так бывает у полицейских. Синдром выгорания.

Грег поднял на него взгляд, посмотрел удивлённо, отвернулся, покачал головой.

— Это не про меня.

— Всем кажется, что это не про них, — едва договорив, Майкрофт понял, что сделал что-то ужасное.

Лицо Грега, и без того казавшееся замкнутым, превратилось в посмертную маску. Тяжелый и пустой взгляд застыл, упершись в столешницу, бескровные губы ломаной линией перечертили лицо, сложились в улыбку, от которой веяло безумием. Грег сгорбился и словно бы перестал дышать. Скованный его безжизненностью, Майкрофт боялся шевельнуться.

— Перед новым годом трахнул какую-то девушку. Не знаю зачем. Я был пьян, она предложила. А после поехал домой и посреди ужина понял, что не люблю свою жену, и никогда не любил, и не могу вспомнить, зачем вообще женился. Все, кого я звал друзьями, лишь приятели, с которыми можно выпить пива и посмотреть матч. И всё это больше не нужно мне. Отношения, работа, люди, всё это мне больше не нужно и, кажется, никогда и не было нужно. Зачем я прожил это время, чем заполнил его? Был ли я счастлив, хотя бы день, хотя бы мгновение или всё это было маской, просто делал то, чего от меня ждали? — Он выпрямился, откинулся на спинку стула и поднял лицо к потолку. — Я забываю. Выхожу из дома утром, а в следующий момент — уже в кабинете или на месте преступления, и совершенно не помню, что было между. Начинаю что-то говорить и не помню, договорил ли, или что хотел сказать, или с кем говорил.

Он встал, разбив этим резким движением кокон тишины, и людской шум обрушился на Майкрофта, оглушив на секунду. Он смотрел в спину Грегу, который пробирался сквозь толпу к выходу. Наверное, он должен был догнать его, что-то сказать, предложить помощь или, наоборот, выкинуть из головы, мало ли что можно наговорить незнакомцу в пабе, под хмель от хорошего виски. У него не вышло ни то, ни другое. Он так и остался сидеть, но не мог перестать прокручивать в голове чужой, ровный голос, завороженный им, завороженный непонятной, другой, странной, непохожей болью, которой с ним поделились, и одновременно раздавленный ею, как если бы она была его собственной. Пытался пережить ошеломляющее ощущение близости к другому человеку, которую никогда не испытывал во время своей ловли, даже узнавая истории людей до последней детали, вытаскивая на свет всю их подноготную.

— Этот стул занят?

Он бездумно кивнул, не расслышав вопрос.

***

Майкрофт просидел до последнего клиента, но не у стойки, как обычно, а за угловым столиком, который, как правило, не выбирал. Колокольчик звякнул, но никто не вошел.

Он поколебался с минуту и вытащил телефон.

— Есть дело и, пожалуйста, давай без обычного спектакля про строптивого братца?

***

— ...детство в одном месте, — разорялся бармен. — Это же надо додуматься, чтобы спереть колокольчик с двери! Он стоит-то три пенса, а мне хозяин всю плешь проел. Как обычно? — спросил он поверх головы Грега и, видимо, получив безмолвный ответ, вынул бокал, налил туда воду, добавил лёд и лимон.

Грег обернулся, вздохнул и поплёлся за прямой, словно палка, спиной.

— Рассказал? — спросил Майкрофт, подвинув ногой стул.

— Рассказал.

— Зачем?

— Не знаю, — Грег потёр безымянный палец, с которого ещё не сошел след от кольца. — Должно было стать легче. — "Но не стало" повисло в воздухе.

Он замер на секунду, потом встряхнулся и бодро произнёс:

— Зато, ты знаешь, на работе такой парень чудной объявился. Называет себя "консультирующий детектив". Заявился и потребовал самое сложное дело, да ещё нагло так, а когда его послали, сказал, — он щёлкнул пальцами, припоминая, — что мы тут сборище умственно отсталых макак, которые не разглядели бы преступника, даже если бы он станцевал джигу голышом прямо у нас на столах. Не помню точно, я хохотал как ненормальный. Его почти побили, пришлось вступиться. Дал ему дело, ради шутки, а он решил, представляешь? Всего лишь по отчётам определил все детали так, будто был там. Салли его тут же пробила, но он чист.

Майкрофт с удовольствием отметил, что Грег говорит с неподдельной живостью, увлечённо, как ребёнок, который впервые прокатился на американских горках. Правда радость его померкла, как только он подумал о цене, которую придётся за это заплатить.

Грег вдруг негромко засмеялся, немного хрипло, совсем не так, как обычно. Подумаешь, как-то отстранёно решил Майкрофт, всего несколько лет издёвок со стороны высокомерного сопляка, оно того стоило.

— Прости, что-то я увлёкся. Ты так и не рассказал, кем работаешь. Я вообще ничего о тебе не знаю, — с притворным, — шутливым, — недовольством произнёс Грег.

Сначала Майкрофт хотел солгать, таков был изначальный план, потом решил промолчать и сменить тему, потом ответить, что не хочет об этом говорить. Но в конечном итоге он сказал, немного смущённо потерев лоб:

— Наверное, стоит начать с того, что зовут меня не Майкл...

***

— Прямо так?

— Прямо так. — Грег с серьёзным видом кивнул. — Если Роза думает, что может застать меня врасплох, заявившись в девять утра с этим своим Арнольдом, то пусть радуется, что я вообще надел в ту ночь пижаму. И, в самом деле, она же в своё время перечитала все мои книжки про Нэнси Дрю, не могла выдумать более благовидный предлог, чем "мы думали помочь тебе с переездом"? И это спустя неделю!

— Ты должен радоваться, она учится врать.

— Да я просто в восторге!

***

Грег мрачно посмотрел на запотевшее стекло, по которому медленно стекала капелька влаги. Потом плюнул на приличия, вытащил подтаявший кусочек льда и протёр им шею.

— Это несправедливо, — проворчал Майкрофт. — Почему никто не рвался за тот столик зимой, когда приходилось сидеть в верхней одежде, чтобы не заработать пневмонию.

— Меня гораздо больше заботит, когда починят кондиционер.

— Меня гораздо больше заботит, что ещё только июнь.

Грег, преодолев жадность, протянул ему почти растаявший кубик льда.

***

— Разве ты сам не замечаешь, — горячился Майкрофт, — насколько нелепые и смехотворные формы принимает бессмысленное желание Уэльса отделиться от Великобритании!

— Конечно, как можно. — Грег широко зевнул. — Скорее уж нужно отделить от Британии Англию.

— Твои шутки не уместны. Происходящее культурное расщепление нашей страны и его последствия должны волновать каждого, ведь в конце концов...

— Можно кофе? — прошептал Грег бармену, тот понятливо кивнул, и вытащил две чашки.

Паб должен был закрыться ещё два часа назад, но он боялся прервать разошедшегося гостя, каким-то шестым чувством улавливая, что это может обернуться проблемами побольше, чем потеря чаевых.


***

— Грег. — Майкрофт незаметно отодвинул стакан. — Послушай.

Тот лишь вяло дёрнул плечом, продолжая сверлить пустым взглядом свой телефон.

— Это всего лишь помолвка. — Грег встрепенулся, в лицо вернулась осмысленность. — До свадьбы ещё очень долго, а может, они и вовсе передумают.

— Ей всего тридцать два, она ещё совсем ребёнок! И этот Арнольд ей совсем не подходит, может, он вообще гей и это лишь способ подобраться ко мне. Пару месяцев назад, когда я только переехал, они заявились ко мне, якобы помогать. Так вот, он так пялился на мою пижаму! Прямо уходить не хотел.

— Ты уже рассказывал эту историю. И тогда тебе показалось, что они, цитирую, "сбежали, словно увидели призрак Рузвельта".

— Да? — Грег сильно нахмурился и потёр висок, потом морщины разгладились, и он со вздохом сказал: — Ну ладно тогда. Всё равно, она ещё слишком маленькая для замужества.

***

Тянулся уже шестой гудок, и это нервировало, потому что обычно Грег брал трубку не позже третьего. Ко всему прочему зарядили осенние дожди, и Майкрофт промочил ботинки насквозь. Наконец гудки оборвались.

— Ты хоть понимаешь, что я отменил встречу с послом России, чтобы прийти в этот чёртов паб?

— А сегодня уже наступило? — Послышалось шуршание, потом продолжительный кашель. — Прости, это всё Шерлок. Пришлось побегать под дождём, — Грег хрипло рассмеялся. — Ты не поверишь, но он тут обмолвился, что у него есть старший брат. У меня правда отказывает воображение, когда я пытаюсь его представить. Ладно, прости. Я сейчас приеду. — И он разразился таким кашлем, будто собирался выплюнуть лёгкие.

— Идиот!

— Знаю. — В голосе его отчётливо звучала улыбка. Майкрофт знал её хорошо, хоть и видел не часто. Кривая, виноватая улыбка человека, словно говорящая "вот такой я урод, уж простите, но я исправлюсь". Она неимоверно раздражала, хотя бы тем, что каждый раз Майкрофту казалось — это его оплошность, недоглядел, не подумал, дал повод.

— Я пошлю курьера с лекарствами, — и тут же оборвал вежливое бормотание. — За это ты бросишь курить. Завтра же.

— Идёт. До встречи в октябре?

— Может быть. Если я не улечу в Россию. — Когда в трубке снова раздались гудки, он повторил: "Идиот", — только на этот раз не зная, к кому обращается: к Грегу или к себе.

***

— За молодых! — снова гаркнул кто-то.

Уже изрядно набравшийся Джейк захихикал и опрокинул стопку. Второй час он угощал всех посетителей в честь своей помолвки.

Майкрофт терял терпение. В пабе сегодня много народу, видимо, друзей Джейка, и его постоянно то тянули выпить, то пытались разговорить, дыша спиртом. Наконец в дверях появилась знакомая фигура и, кивнув бармену, сразу свернула в сторону пустого угла.

Грег двигался неуловимо неуклюже, трижды столкнувшись с другими гостями и дважды запнувшись о стулья, каждый раз рассеянно извиняясь. Майкрофт забрал заказ, — два стакана с водой и лимоном, — и поспешил к нему.

— А, ты уже здесь? Я тебя не заметил.

Майкрофт ощутил дежавю, уж слишком знакомое фальшивое выражение спокойствия нацепил Грег, но в этот раз он не собирался поддерживать его игру.

— Что случилось?

— Ничего. Как твоя поездка в Россию? Говорят, там смертельно холодно.

— Не меняй тему. Какого чёрта у тебя случилось?

— Майкрофт, у меня ровным счётом ничего не случилось.

Злость вспыхнула неожиданно и такая сильная, что на секунду в глазах потемнело. Он сжал кулаки, пытаясь успокоиться, но чем дольше смотрел в безучастное лицо, тем сильнее хотел ударить его. В голову вдруг пришла по-детски обидная мысль, что все его усилия за эти месяцы Грег легко перечеркнул, а следом за ней — что всё это изначально было бессмысленным. Кто для него этот человек? Всего лишь странный приятель, с которым он видится раз в месяц. Когда-то он рассказал свою такую тяжелую, ах, такую горькую историю, и тебе за каким-то чёртом понадобилось помочь ему?

Он словно сбросил заклятье, которое владело им в этот год, и злился всё больше, оттого, что кто-то посмел приобрести над ним такую власть. Кто-то, в ком не было ничего особенно, заурядная песчинка в людском море, со своими крошечными, мелочными проблемками и страданьицем. И вот на это Майкрофт потратил столько сил?

То, что Грег не пытался его остановить, казалось логичным.

На улице было смертельно холодно.

***

"Пьяный гугенот" разительно отличался от "Святой утки". Публика была не в пример моложе и более шумной, можно было курить, а бармен был не просто навязчивым — буквально под кожу лез. В очередной раз отклонив предложение опробовать "самый трендовый фреш сезона", Майкрофт с раздражением подумал о том как обманчивы могут быть вывески. Но место давно стоило сменить, и "Гугенот" был ничем не хуже любого другого паба.

Компания молодых людей, юристы, первокурсники. Светловолосая девушка переспала с преподавателем, чтобы сдать экзамен; бритый налысо парень завалил сессию, боится поговорить со строгими родителями, у одного из которых рак. У отца, нет, у матери. Остальные вообще ничего из себя не представляют.

Женатая пара, только что из путешествия, утром поссорились из-за немытых кружек, днём ездили к его бабушке, чтобы помочь с уборкой. У бабушки богатое наследство, жена не знает, муж не говорит. У неё любовник, у него, хм, тоже любовник. Значительно старше него. Как обыденно.

Девушка с пирсингом в носу и губе. Проиграла крупную сумму, ждёт здесь букмекера. Деньги были нужны на подарок младшему брату. Сирота, выросла в детдоме. Живёт в одной квартире с девушкой, спит с ней, изображая лесбиянку, чтобы не платить. Слишком предсказуемо.

Не отсчитывая, бросил на стойку купюры.

Всё это ему больше не нужно.

***

"Седины стало больше", с неосмысленной горечью подумал Майкрофт.

Казалось бы, в феврале "Святая утка" была переполнена до предела, так что шагу ступить негде. Но в канун нового года места не было даже чтобы вздохнуть, а народ толпился уже на пороге, так что, едва войдя, Майкрофт оказался зажат между людьми, словно в тиски.

Грег сидел в углу, за их столиком, который никто не решался занимать. Он не смотрел по сторонам, бессмысленным взглядом уставившись в бокал, покачивая его, перекатывая кубики льда, и Майкрофт мог рассматривать его, ничего не опасаясь.

Какие только мысли не приходили к нему в голову за эти месяцы, решения менялись от "позвонить немедленно" до "закрыть все пабы в Англии, чтобы, не дай бог...". И зачем были нужны два месяца этих странных, так не свойственных ему сомнений, если в конечном итоге все они разбились о тонкие пряди седины в тёмных волосах и чувство сожаления, будто эти пряди - его вина, о рассеянный взгляд и полоску антитабачного пластыря, что выглядывала из рукава.

Пробираясь к столу, Майкрофт думал о том, что всю жизнь охотился за чужими жизнями, коллекционировал их, выискивал интересные, необычные, яркие, и никогда и мысли не допускал, что главной для него станет история, которая с первого взгляда показалась скучной. История, неотъемлемой частью которой ему захочется стать, захочется изменить её, чтобы усталости во взгляде было меньше, чтобы фальши в улыбке не было вовсе. Чтобы история эта была, пусть нелепо, неправдоподобно, как пишут только в сказках, но счастливой.

— Ты довольно много пьёшь, — Майкрофт выхватил стакан из-под протянутой руки Грега, осушил его и едва сдержал кашель.

— Да я вообще довольно неправильно живу.

— Значение правильности весьма переоценивают.

— Скажи об этом Розе.

— Скажу, если ты нас познакомишь.

— Познакомлю. — Грег посмотрел так ошалело, с каплей неверия на самом дне взгляда, что Майкрофту стало неуютно. — Правда она на меня злится. Я отказался пойти к психоаналитику.

— Вот как? Отчего же?

— Не люблю делиться сокровенным с малознакомыми людьми. Ну, знаешь, таскаться каждый месяц к незнакомому парню, рассказать ему о том, в чём боишься признаваться даже самому себе, говорить с ним обо всём подряд, а потом как-нибудь осознать, что только и живёшь ради этих встреч. Разве кто-нибудь в здравом уме согласится на такое?

— Да, ты прав. К тому же, насколько мне известно, сами психоаналитики нередко попадают в зависимость от своих клиентов.

Грег фыркнул и покачал головой. Майкрофт огляделся, будто только сейчас заметив людей вокруг.

— Здесь душно, поговорим на улице.

— Я знаю одно местечко, недалеко отсюда, там должно быть не так людно.

— Не важно, главное — пойдём отсюда.

Колокольчик потонул в общем шуме, и никто не обратил внимания на двух мужчин, которые покинули паб.

***

Бармен механически протирал давно уже чистый бокал и изнывал от скуки. Когда он соглашался на эту работу, его предыдущий коллега разве что слюнями не захлёбывался, расписывая, как увлекательно каждый день разговаривать с незнакомыми людьми, сколько интересных историй он услышит, сколько всего узнает. А что в итоге? Один Джейк, чья жена ждала второго ребёнка, и который бегал от её капризов каждую неделю, жаловался, клялся развестись, а потом полз домой, целовать ноги и вымаливать прощение.

Он с тоской посмотрел на посетителя в дальнем конце стойки. Когда он пытался заговорить с ним, то получил в ответ колючий взгляд, и сразу стало ясно, что ловить там нечего. Скучный, злой, седой мужик. Бармен плюнул на правила и ушел в подсобку, там ловил вай-фай, и можно было писать свой великий роман. Замер, когда вошел новый гость, но тот покачал головой, показывая, что не будет ничего заказывать.

— Ты забыл шарф.

— О, прости, — Грег протянул руку, потом удивлённо посмотрел на шарф, который с полчаса назад снял с шеи и положил на стойку. — Наверное, с работы захватил. Завтра верну, надеюсь, никто не обидится.

— Завтра воскресенье, вернёшь в понедельник. Сколько мы тут уже не были? — Майкрофт оглянулся. — Смотри, тот стол опять пустует.

Он отпил из стакана Грега и едва не выплюнул обратно. Мальчишка-бармен явно не поскупился на лимон.

— Так что ты тут забыл? — спросил он, присаживаясь на соседний стул.

— А разве мы не здесь договорились встретиться?

— Здесь. — Майкрофт мягко улыбнулся, словно собственным мыслям. — Я перепутал. Пойдём, Роза будет злиться, если мы опоздаем.

— Ничего, главное, чтобы мой тёзка не разозлился. Ты знаешь, она на прошлой неделе прислал мне видео. Он уже начал ползать!

— Грег. Я смотрел это видео вместе с тобой. Все шесть раз. Пойдём, мы и правда опаздываем.

Во взгляде Грега мелькнула растерянность.

— Я, кажется, не взял подарок.

— Нет, ты попросил, чтобы его захватил я.

— И что бы я без тебя делал? — Грег спрыгнул со стула и быстро, немного небрежно намотал шарф. — Вот так проснусь однажды и собственное имя забуду.

— Грегори Лестрейд, — тихо сказал Майкрофт, — детектив-инспектор, не женат, недавно завёл очень шумного и крайне слюнявого щенка лабрадора, который обожает жевать секретные документы. Ровным счётом — ничего особенного.

Фем-майстред
Название: Всё так же и всё иначе
Автор: [J]Сесна С.[/J]
Бета: сама себе бета
Пейринг: фем!М. Холмс/фем!Г. Лестрейд
Направленность: фем-слэш
Рейтинг: G
Размер: мини, 3'565 слов
Жанр: романс, даже флафф в какой-то мере
Отказ: все принадлежит другим, даже идея
Саммари: Грейс любит повторять, что их свела судьба. И что иначе и быть не могло.
Предупреждение: гендер-свитч.
Примечания:1. Написано по идее, принесённой [J]Алекс фон Смит[/J]: читать дальше«Хочу именно женские варианты персонажей. Всех остальных можно не трогать, как вам захочется. Определённой идеи нет, хочется чего-то светлого, честного и благородного. С хорошим концом, но не розовые сопли. Вдохновляться можно чудесным клипом, где Майкрофт - Тильда Суинтон, а Лестрейд - Саския Ривз: www.youtube.com/watch?v=iv5CMQvvrws . Очень подходящие, на мой взгляд, актрисы и героини. Если высокий рейтинг, то только за описание убийств, трупов, а не постельных сцен. Не те персонажи, на мой взгляд. Хочется чего-то проникновенного: как эти женщины встретятся, как будут присматриваться, как поймут, что нуждаются друг в друге. Может, что-то случится с кем-то из них, а другая будет рвать и метать. (Лучше, если это будет делать фем-Грег).Не хочется видеть Мориарти (надоел уже), но если вам, автор, захочется - совершенно не буду против.»
2. Герои(ни) выглядят вот так: М. Холмс
и Г. Лестрейд
.

Читать?– Шерлок, у тебя пять минут, потом придут мои эксперты.
– Угу.
– Пять. Минут. Шерлок.
– Ага.
Лохматый, как пудель, и тощий, как ящерица (дивное сочетание, ничего не скажешь!) Шерлок рассеянно кивает инспектору Лестрейд и, оторвавшись наконец от изучения посыпанной гравием дорожки, довольно бодрой трусцой скрывается в доме.
– А вы что встали, как не родные? – раздражённо интересуется Лестрейд у двух констеблей хрипловатым от осеннего ветра и иссушающего желания закурить голосом. – А ну живо, пошли опрашивать всех, кто хоть отдалённо похож на свидетелей преступления! Идите, не нервируйте меня...
Последнюю фразу инспектор добавляет гораздо тише, практически себе под нос. Курить хочется неимоверно, но сигарет с собой нет, равно как и никотиновых пластырей: вот уже четвёртый месяц Лестрейд пытается бросить курить.
– Добрый вечер, инспектор Лестрейд, – очень вежливо произносят за спиной, и, обернувшись, Лестрейд видит высокую, узкую фигуру в чёрном. В первый момент кажется, что это чрезвычайно худой парень, но подняв взгляд от узких остроносых ботинок к узкому остроносому лицу, инспектор понимает, что это всё же женщина: высокая, худощавая, андрогинного сложения, лишь подчёркиваемого тёмным костюмом-тройкой, короткой стрижкой и отсутствием косметики на лице.
– Вечер добрый, – с сомнением приподняв брови, отвечает Лестрейд. – Мы знакомы?
– Односторонне, я бы сказала, – отвечает женщина, изгибая тонкие бледные губы в улыбке. Улыбка у неё неприятная. По-мужски протягивает для рукопожатия руку. – Малинда Холмс.
– Холмс?..
– Сестра. Старшая, – кивает на неоконченный вопрос Малинда. – Собственно, поэтому я и здесь: мне стало известно, что мой милый братик нашёл себе новое увлечение, и я решила уточнить, не мешают ли его... развлечения чьей-либо работе.
«Мне стало известно...» Это откуда, интересно? Птичка на хвосте принесла? Найти бы эту птичку, да хвост-то повыдергать...
– Не извольте беспокоиться, мэм, – самым своим омерзительным, жизнерадостно-верноподданическим тоном говорит Лестрейд. Мгновение колеблется, не вытянуться ли во фрунт, но решает, что это будет слишком. – Что Шерлоку развлечения – то нам помощь следствию. Обоюдная польза.
Малинда удовлетворённо кивает, полуприкрыв глаза, отчего её узкое лицо делается окончательно змеиным, но Лестрейд замечает острый блеск взгляда сквозь ресницы.
– Что ж, рада слышать, рада слышать... Но если он будет доставлять вам неприятности, инспектор, можете смело обращаться ко мне. Я знаю, как с ним совладать, – узкая кисть с длинными тонкими пальцами ныряет в карман, появляется обратно с белым прямоугольничком визитки.
– Не стоит беспокойства, – говорит Лестрейд чуть менее жизнерадостным, но всё таким же елейным тоном, демонстративно засовывая руки поглубже в карманы плаща. – Я не в том возрасте уже, чтобы жаловаться взрослым.
– Но я настаиваю, – мягко, почти с мурлыканьем в голосе говорит Холмс. Рука, держащая визитку, не дрожит ни капли, как у манекена.
– Тем не менее, спасибо – нет.
– Инспектор! – Салли Донован появляется как никогда вовремя, и судя по выражению её лица – с хорошими новостями. – Кажется, у нас есть очевидец!
– Простите, мне нужно работать, – говорит Лестрейд, оборачиваясь к Холмс. – Приятно было познакомиться.
– Взаимно, мисс Лестрейд, взаимно, – говорит та. Кажется, тот факт, что разговор окончился ничем, её нимало не огорчает. – Что ж, до встречи.
Инспектор Грейс Лестрейд невольно провожает взглядом идеально-прямую спину и рыжий затылок Малинды Холмс, а затем разворачивается к Салли:
– Так всё же: свидетель у нас «кажется» или «есть»?..

***
Вообще-то, о существовании Грейс Лестрейд Малинда узнала ещё до того, как Шерлок взял за привычку шляться по местам преступления в её компании: всё же, несмотря на всё равенство полов и борьбу за права женщин, в Лондоне было не так много инспекторов полиции, принадлежащих к прекрасному полу. А инспекторов полиции, занимающихся расследованиями особо тяжких преступлений – и вовсе одна только Грейс.
Так что не было ничего удивительного, что Малинда ею заинтересовалась, как интересовалась всем необычным и выбивающимся из привычной картины... сначала. Да, сначала она была для леди Холмс просто диковинкой.
Малинда любила «диковинки». Обнаружив что-то новое, она начинала, не торопясь, собирать сведения об этом, сначала – то, что можно было получить, не выходя из кабинета и не привлекая подчинённых, ну а уж если заинтересует... Так же она поступила и тогда, когда среди ежедневных отчётов встретила упоминание о некоей мисс Лестрейд, назначенной на должной инспектора «убойного» отдела: вбила несколько вариативных запросов в «гугл».
Результат оказался довольно скуден: умирающая страничка в «фейсбуке», не обновлявшаяся уже не меньше трёх месяцев, заброшенный блог с дюжиной старых записей, три коротких заметки в газетах, причём одна из этих заметок – та самая, о назначении инспектором, да пара мутных зернистых фото из тех же газет. С фотографий смотрела темноглазая, темноволосая женщина с ранней сединой, тёплой улыбкой и упрямой линией подбородка. Приятное лицо, не дурнушка, хотя и яркой красавицей не назовёшь... Но цепляет. И Малинда решила узнать больше.
Наблюдатели, записи уличных камер и камер внутреннего наблюдения, записи официальных интервью (Грейс, помимо должности инспектора получила еще и почётную, хоть и не самую приятную должность «лицо Скотланд-Ярда»), аккуратные беседы подставных лиц с коллегами... Нет-нет, что вы, никакого вмешательства в личную жизнь, только внешнее наблюдение.
Но даже так Малинда очень скоро могла сказать, что Грейс Лестрейд: очень любила свою работу; и прекрасно с ней справлялась, так что все некрасивые намёки на причины её назначения были не более, чем грязными слухами; пользовалась уважением у большинства сотрудников и подчинённых; была разведена, детей не имела; была немного трудоголиком; страдала никотиновой и кофеиновой зависимостью, причём, если с первой она боролась, то вторую лелеяла, регулярно закупаясь хорошим кофе; предпочитала носить обувь без каблуков и брюки; имела несколько грубоватые манеры и склонность к обсценной лексике; обладала несгибаемой волей и железным характером; держала подчинённых в ежовых рукавицах; но при всём вышеизложенном – умудрялась оставаться женственной. Леди.
И это было... как второе дно в шкатулке с хитрым замком. Загадка в загадке. То, что сделало интерес Малинды Холмс ещё более острым, почти болезненным. Как? Как можно сохранять женственность, выполняя мужскую работу, одеваясь и ведя себя в мужской манере? Как можно оставаться леди, гоняя подчинённых в хвост и в гриву и не чураясь нецензурных слов?..
Самой Малинде всегда лучше удавалось быть политиком, чиновником – чем женщиной. Она прекрасно знала, что не наделена чисто женским очарованием, и не пыталась создать его искусственно, предпочитая нарочито-бесполый стиль: это не только позволяло не чувствовать себя обделённой в плане внешности, но и шло на пользу в работе. Собеседников нередко выбивала из колеи невозможность определить, что за человек перед ними, как себя с ним вести – как с мужчиной? Как с женщиной? Женоподобным мужчиной? Или наоборот, женщиной, ведущей себя по-мужски?.. Малинда не облегчала им задачу, ведя себя не так и не эдак, применяя приёмы «обеих сторон», в зависимости от того, что было удобнее в данный момент. Сплетни и заглазные высказывания это порождало порой самые мерзкие, но – «собаки лают, караван идёт».
А Грейс... а Грейс была просто другой. Абсолютно, восхитительно другой.
И когда Лестрейд взяла под своеобразную опеку Шерлока, Малинда сочла это достаточным поводом для личного знакомства.

***
Закончив бинтовать, Лестрейд некоторое время смотрит на плод трудов своих с удовлетворением и осуждением одновременно. Говорит:
– Знаешь, Шерлок, вот сейчас я начинаю жалеть, что не взяла визитку твоей сестры. Я-то тебе никто, очередная идиотка, позволяющая тебе играть в сыщика на своей территории. А вот сестра могла бы тебя хотя бы выдрать за самонадеянность...
– Она всё равно узнает, можешь даже не сомневаться, – бурчит Шерлок, не глядя на Грейс. Осторожно шевелит перебинтованной рукой (длинный неглубокий порез поперёк плеча, рука двигается плохо и явно болит), тянется за рубашкой. – Она всегда всё знает.
– Ты что, брат девы Марии? – фыркает Грейс.
– Нет. Я брат британского правительства.
– В смысле?
– В прямом. Если она успела тебе рассказать сказочку про «скромную должность в британском правительстве»...
– Должность действительно скромная, – произносит знакомый голос с интонациями, напоминающими мёд и яд одновременно. – Добрый вечер, инспектор.
– Мисс Холмс, – поднимаясь на ноги, кивает Грейс. Определить, рада она видеть этого человека, или нет, не получается: с одной стороны, её появление означало, что их с Шерлоком уже нашли, и теперь не придётся плестись по бесконечным лабиринтам портовых складов, пустых и небезопасных в этот поздний час... А с другой – влиятельная родственница, явно по-своему беспокоящаяся о непутёвом брате, обнаруживает этого самого брата грязным и залитым кровью, с неумелой перевязкой на руке и в компании той, кто должна была это всё не допустить. Блеск.
– Инспектор, как ваше самочувствие? – вежливо интересуется Холмс, подходя ближе.
– Порядок. А вот Шерлоку, я думаю, потребуется помощь медиков. Недоглядела, уж извините...
– Этот мальчик всегда отличался... живостью. – Шерлок гневно вскидывается, шипя что-то неразборчивое, кажется, даже не по-английски. Малинда отвечает на его яростный взгляд холодным, змеиным, поджимает углы рта. – Даже я не всегда могу уследить, чтобы он не поранился. Не так ли, братик?
– А тебя никто не просит за мной следить. Сестричка, – шипит Шерлок. – В своих делах бы разобралась, а то даже с полом до сих пор определиться не можешь!
Малинда Холмс просто прищуривается, но Грейс становится не по себе, настолько, что пару мгновений она раздумывает над побегом. Чёрт с ними, с небезопасными складами...
– Не могу, – раскалывая напряжённую тишину, говорит Малинда ровно. – Но, видимо, мне стоило заняться этим вопросом, вместо того, чтобы не дать тебе в очередной раз сдохнуть от передозировки.
На скулах Шерлока вспыхивают бледные, некрасивые пятна. Он вскакивает, сжимает кулаки, набычиваясь, смотрит с ненавистью.
– Иди в машину, – говорит ему Малинда. – Пока не ляпнул ещё что-нибудь. Мне ведь всё равно найдётся, чем ответить, ты знаешь.
Шерлок выдыхает сквозь сжатые зубы, оскалившись, а потом, как-то разом взяв себя в руки, разворачивается и уходит в ту сторону, откуда появилась Холмс. Малинда, развернувшаяся ему вслед, на миг прикрывает глаза, прежде чем повернуться к Грейс, которая всё это время молча стояла в стороне, пытаясь слиться со стеной.
– Прошу прощения... за это представление, – с некоторым усилием произносит Малинда Холмс. – У нас с Шерлоком есть ряд... сложных тем, во взглядах на которые мы не сходимся.
– Я поняла, – кивает Грейс. Отступает наконец от стены, стараясь не очень заметно припадать на левую ногу.
– Что с вами?
– Просто подвернула щиколотку. Ерунда, приложу дома что-нибудь холодное и как новенькая буду.
– Дома холодное прикладывать будет уже поздно, – качает головой Малинда. Шагает вперёд, протягивая руку. – Идёмте, у меня в машине есть лёд. Да не бойтесь вы на меня опереться, я не сломаюсь!..

...В машине действительно отыскивается лёд, ткань, в которую его можно завернуть, а также спящий Шерлок, даже во сне продолжающий недовольно кривиться.
Уже после того, как машина трогается с места, Малинда собственноручно закрепляет холодный компресс на начавшей опухать лодыжке Грейс, потом садится рядом с братом, и спрашивает:
– Что ж... а теперь, если вы не против, я бы хотела узнать, как вы оказались среди этих складов. И где те, кто ранил Шерлока.
– Их нет... в смысле, его ранили не «кто» а «что», – вздыхает Лестрейд. В машине тепло, сиденье такое мягкое, а присутствие леди Холмс почему-то больше не вызывает напряжения, и Грейс неумолимо тянет закрыть глаза и хоть немного подремать. Но нельзя, так что она собирается с мыслями и продолжает: – Он примчался ко мне в кабинет уже в самом конце рабочей смены, кричал, что нашёл какие-то неоспоримые доказательства по делу об утопленнике Стайлзе, но толком объяснять отказывался. Так что пришлось мне ехать с ним, чтобы на месте посмотреть, что же он там нашёл.
– И вы вот так просто взяли и поехали? – удивлённо поднимает брови Малинда Холмс. – Просто потому что он сказал, что «что-то нашёл»?
– Ну... – Грейс смущённо трёт кончик носа, косится на спящего Шерлока. Тот полулежит на сиденье, откинув голову назад и приоткрыв рот. – Опыт показывает, что в вопросах, касающихся расследования, к нему стоит прислушиваться. Он умный парень. Хоть и безголовый.
– Прекрасное определение для Шерлока, – неожиданно смеётся Малинда. От этого скупого смеха её светлые глаза теплеют, а улыбка совершенно меняет лицо, делая его почти красивым. – Хотя большинство людей с вами бы не согласились... Так как же тогда вы с ним оказались в столь плачевном состоянии, если просто пошли за уликами, а не ловили преступников?
– Ну... выяснилось, что улики, которые он нашёл, находятся на территории одного из действующих складов, – фыркает Грейс. – А сотрудники этого склада оказались не в восторге от нашего появления, так как у половины из них, минимум, нет ни гражданства, ни визы... ни знания языка, так что мой офицерский значок не произвёл на них впечатления.
Малинда издаёт какой-то неопределенный звук – что-то среднее между сочувственным хмыканьем и насмешливым фырком.
– Да-да. Звучит глупо, – закатывает глаза Грейс. – Но что поделаешь? Пришлось нам с Шерлоком немного побегать, чтобы нас не побили... ничего, завтра же натравлю на них миграционную службу!
– Я могу взять это на себя.
– Не стоит, у вас наверняка есть чем заняться, а это дело выеденного яйца не стоит... Мда. Вот в результате этого забега мы и пострадали – я подвернула ногу, а споткнувшийся об меня Шерлок упал плечом на стекло. К счастью я давно не выхожу на подобные вылазки без антисептических салфеток и пачки бинта – места много не занимают, болтаются себе в кармане, а польза в таких случаях ощутимая.
– Видимо, у вас был неприятный опыт?
– Четырнадцать мелких шрамов, которых могло бы и не быть, если бы вовремя обработали ранения, и одно вовремя остановленное заражение крови – думаю, этого достаточно, чтобы стать предусмотрительной, – неловко пожимает плечом Грейс.
– Действительно, – наклоняет голову Малинда. Некоторое время смотрит на Грейс странным, изучающим взглядом, бросает взгляд на часы, говорит: – До вашего дома мы будем ехать ещё около получаса. Советую подремать, если сможете. Выглядите вы усталой.
– Спасибо, попробую, – чуть смущённо кивает Грейс.
Пробовать не приходится – стоит закрыть глаза, как приливом накатывает сон. Просыпается Грейс уже у себя в квартире: на кровати, без плаща и обуви, зато под пледом. Ключи от входной двери лежат на журнальном столике.

***
У Малинды уже был опыт личного знакомства с людьми после длительного наблюдения. И как-то особого восторга этот опыт не вызывал. Казалось бы – в чём разница, смотришь ты на человека через камеры видеонаблюдения или лично? Ведь и там, и там он ведёт себя более или менее естественно, не притворяясь. Но почему-то при личном знакомстве люди, в большинстве своём, её разочаровывали. Разумеется, Холмс рассматривала вариант, что дело в ней, а не в людях, но каждый раз надеялась, что это всё же не так. Что в этот раз всё пойдёт иначе.
И в этот раз всё оказалось иначе.
Ни камеры, не делающие записи звука, ни доклады наблюдателей не могли передать того, какой у Грейс голос: хрипловатый, мягкий, но при необходимости приобретающий стальное командное звучание; не позволяли узнать заранее, какой у неё смех – негромкий, но заразительный, так что в груди теплеет и хочется присоединиться к веселью, даже не зная его причины; не передавали всех тонкостей живой мимики, всех оттенков серебра в волосах; не готовили к ощущению тепла, порождаемого самим фактом нахождения рядом...
Да, на самом деле, в этот раз всё пошло совершенно иначе. Малинда не разочаровалась в Грейс Лестрейд, скорее наоборот, но именно поэтому можно было сказать, что произошла катастрофа. Чудовищная, даже не сразу осознанная катастрофа: довольно скоро Малинда Холмс поняла, что влюблена.
Влюблена в эту невозможную, воинственную, усталую, нежную, стальную женщину. В её теплую улыбку и раздражённые ругательства, в её широкий шаг и грациозные руки. В её способность быть воином, оставаясь женщиной.
Малинда испытывала отчаянное желание проклясть Шерлока за то, что он дал ей повод для личного знакомства. Или же простить все грехи – бывшие и будущие, – за повод это знакомство продолжать.

***
После той истории с забегом в портовых складах, Грейс некоторое время ожидает новой встречи с Малиндой Холмс с беспокойством и смущением. Да что там, от одного воспоминания о том насквозь неловком вечере у неё начинают гореть уши и щёки...
Но новая встреча всё откладывается, а подолгу переживать по одному и тому же поводу не в правилах Грейс Лестрейд. Так что когда леди Холмс появляется снова, инспектор просто приветливо кивает ей и продолжает заниматься своим делом – в конце концов, преступления сами себя не раскроют.
В течение новых встреч они почти не разговаривают: Малинда появляется, убеждается, что Шерлок не попал в неприятности и не устроил их окружающим, и уезжает снова. Но несмотря на свою краткость, встречи эти неизменно поднимают Грейс настроение, хотя почему так – она, пожалуй, и сама не может сказать.
Может, дело в чувстве надёжности, тайного «прикрытия», на которое можно рассчитывать, если что-то, связанное с гениальным и безалаберным Шерлоком, пойдёт наперекосяк. Или в том непривычном ощущении «странной правильности мира», в котором есть не только одарённые социопаты, но и их терпеливые и бескорыстные покровители... покровительницы. Вот уж в чём-чём, а в бескорыстии шерлоковой сестры можно не сомневаться: от брата Малинда не получает ничего, кроме головной боли – даже благодарности. Грейс своими ушами слышала, как чёртов детектив именует Малинду своим «врагом». Пудель неблагодарный.
...А может, дело в личности самой Малинды.
Иногда, размышляя о ней, Грейс ловит себя на том, что не воспринимает её как человека, скорее, как какое-то инопланетное или мифическое существо, сосланное к людям за провинность. Её тонкие усмешки, её прекрасно замаскированная, но оттого не менее убийственная ирония, её хладнокровие и достоинство; её светлые глаза, острое, будто вырезанное из кости лицо, гибкая худая фигура – всё это наводит на мысли о змеях. Змеях, ламиях, китайских драконах и славянских полозах. Имя «Малинда», кстати, если верить тому, что Грейс нашла в «гугле», означает «тёмная, чёрная змея». Антилингвистический бред, скорее всего, но как подходит!
Грейс нравится смотреть на Малинду Холмс. Нравится наблюдать за тончайшей игрой эмоций на сдержанном лице – в силу своей профессии, Малинда прекрасно держит себя в руках, но тем интереснее угадывать, что за бури бушуют под гнётом стальной воли. Нравится отслеживать скупые, грациозные жесты: мужская экономность движений и женская грация дают почти завораживающее сочетание. Нравится запоминать почти хамелеоновую игру оттенков волос, которые, в зависимости от освещения, кажутся то огненными, то почти русыми.
Иногда Грейс хочется коснуться её – руки, или даже лица, просто чтобы убедиться, что она настоящая и тёплая, а не эфирное порождение британских мифов, и не холоднокровная змея в человеческом облике. Увы, Грейс Лестрейд не настолько наглая (или не настолько сумасшедшая) чтобы трогать леди Холмс без её на то разрешения. Да и их странные не-деловые и не-дружеские отношения не располагают к подобным вещам...
А потому в один прекрасный момент Грейс приглашает Малинду Холмс в кафе.
Происходит это почти случайно, без планирования и долгих размышлений на тему «а стоит ли?»
Просто в один из дней, увидев у полицейского ограждения знакомую худощавую фигуру с зонтом-тростью, Грейс удивляется: произошедшее в этом доме убийство выглядит совершенно «прозрачным», и потому Шерлока тут нет и не было. Отмахнувшись от дурацкого предположения, что Холмс просто завернула поздороваться, Грейс подходит к терпеливо ожидающей Малинде.
– Добрый день, инспектор, – говорит та. Она всегда так здоровается, но Грейс это приветствие почему-то не кажется формальным. Скорее, данью традиции.
– Добрый, мисс Холмс. Если вы насчёт Шерлока, так его здесь нет.
– Я знаю. На данный момент он под неофициальным присмотром моих агентов заселяется на новую квартиру, – кивает Холмс. Её губы изгибаются в лёгкой усмешке, и Грейс, не удержавшись, смеётся: это уже пятая квартира за последние три месяца, причём с предыдущей Шерлока выгнали сразу после въезда. Так что присмотр действительно не помешает.
– Тогда что вас сюда привело? – отсмеявшись, спрашивает Лестрейд.
– Так вышло, что мне стали известны некоторые детали, связанные с данным убийством, – кивая на оцепленный дом, говорит Малинда. – И поскольку этим делом занимаетесь вы, я взяла на себя роль вестника... уж не знаю, покажется вам эта весть дурной, или наоборот.
– И что же за весть?
– Это дело подпадает под юрисдикцию МИ-5, так что вам придётся сейчас свернуть работы, а все материалы, которые уже собраны, передать курьеру. Он подъедет уже в главный офис, примерно через полчаса. Это официальное распоряжение.
Некоторое время Грейс молчит, переваривая сказанное: с одной стороны, передавать дело всегда неприятно, особенно, когда ты в него уже влез, уже начал его обдумывать и прорабатывать версии. С другой... Лестрейд никогда не была настолько любопытной и самонадеянной, чтобы влезать в дела разведки. Пусть забирают, нашим легче.
– Ладно, пусть забирают, – машет она рукой. – Сейчас отдам распоряжения своим.
– Не огорчайтесь, – говорит Малинда. – Вам это дело принесло бы исключительно головную боль, а теперь у вас будут свободные пара часов. Учитывая, что последние выходные у вас случились девять дней назад, советую потратить это время на отдых.
Грейс удивлённо поднимает глаза – это что же, Малинда Холмс отслеживает и запоминает её график?.. Стоящая напротив женщина смотрит на неё с ровным, нечитаемым выражением на лице, но что-то есть в едва заметном иронически-горьковатом изгибе губ, в тени морщинки между тонких бровей, в дрожи ресниц. Что-то, отчего выстроенный Грейс образ Малинды Холмс вдруг сдвигается, самую малость – но этого оказывается достаточно, чтобы сами собой разомкнулись губы, произнося:
– Я думаю сходить в кафе. Может даже, в кафе-мороженое. Не желаете составить мне компанию?
– Я? – переспрашивает Малинда, но удивление и недоверие в её голосе смешиваются с чем-то похожим на радость, и Грейс повторяет увереннее:
– Ну да. Я понимаю, у вас есть дела, но если найдётся возможность втиснуть в их список полчаса в кафе, с кофе или чаем, и с бессодержательной болтовнёй, то я буду очень рада. А то мы с вами столько времени знакомы, а до сих пор говорили только о работе, да о Шерлоке. Я ведь даже не знаю, пьёте ли вы кофе.
– Пью, – помедлив, отвечает Малинда. – И думаю, мой график не пострадает, если я потрачу полчаса на бессодержательную болтовню... Но сначала вам стоит отдать приказания насчёт расследования.
– Да, разумеется, – кивает Грейс. – Я сейчас.
Направляясь к детективам, экспертам и констеблям, Грейс Лестрейд с удивлением и весельем одновременно ловит себя на совершенно несоответствующем ни возрасту, ни статусу желании идти вприпрыжку. А ещё – на полузабытом ощущении предвкушения свидания.
«Интересно, если после кафе я поцелую её на прощание, это будет слишком, или нет?» – оглядываясь на по-прежнему стоящую у ограждения Холмс, весело думает Грейс. Потом стирает с лица дурацкую улыбку и рявкает:
– Салли! Найди мне Андерсона и Беккета! И поживее, не на пикнике!..

***
Грейс любит повторять, что их свела судьба. И что иначе и быть не могло.
Малинда была с ней, в целом, согласна (назвать тот факт, что Лестрейд ответила ей взаимностью, иначе как подарком судьбы, пожалуй, было невозможно), но иногда задумывалась, так, умозрительно: а как бы всё сложилось, родись она, Малинда, мужчиной? Или если бы мужчиной была Грейс? Или они обе?
Возможно, всё было бы иначе. Возможно, Лестрейд не посмотрела бы даже на того невзрачного типа, которым была бы Холмс. Или сама Малинда не обратила бы внимания на того человека, которым оказалась бы Грейс...
Впрочем, как правило, немногим позже, глядя в тёмные, тёплые глаза любимой женщины, видя её улыбку – ту совершенно особенную, предназначенную только для Малинды, улыбку – Холмс приходила к одному и тому же выводу. Ничего бы не поменялось.
Ничего.

~fin~

Перевод: "Обретение своего места"
Название: Обретение своего места.
Переводчик:  AnniePhoenix
Бета:  priest_sat,  Талина2010,  Pheeby
Оригинал: Finding One's Place by ivefoundmygoldfish (melonpanparade), разрешение на перевод получено
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: миди, 4804 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Грегори Лестрейд/Майкрофт Холмс, Шерлок Холмс
Категория: АУ, магический реализм, пре-слэш, медленное развитие отношений.
Жанр: флафф
Рейтинг: G - PG-13
Краткое содержание: Майкрофт никогда не предполагал, что однажды подружится с драконом.
Примечание 1: Автор использует образ восточного дракона - бескрылого и змееподобного. В своей большой форме Грегори предположительно выглядит так и так. В малой форме так. А в своем человеческом виде так или так.
Примечание 2: Прекрасная иллюстрация к истории, нарисованная талантливым автором Platypushko
Примечание 3: Переведено на ЗФБ-2016 для команды WTF Mystrade 2016

читать дальше
Лето

Майкрофт сам до конца не понимал, как оказался в такой ситуации. Но вот он на улице, под проливным дождем, и держит в своих руках слабого, дрожащего, раненого дракона — настоящего дракона! Этот был маленьким, гораздо меньше, чем по представлениям Майкрофта должен быть дракон — размером с домашнего кота — но все же! Он даже и не предполагал, что подобные создания все еще обитают по эту сторону горы.

Еще немного и он достигнет западного крыла замка. Ох уж эта беготня.

Наконец Майкрофт, запыхавшийся и с бешено стучащим сердцем, добрался до своих жилых комнат, прихватив по дороге несколько тонких полосок хлопковой ткани и порцию пастообразного меда, специально хранимого для медицинских нужд. В кои-то веки Майкрофт бросил свои вещи и промокшую накидку на пол у кровати и затем, используя свободную руку, стащил в центр постели подушки и одеяла. Он соорудил небольшое углубление и медленно положил измученное существо на правый бок.

Рана находилась на бедре левой лапы дракона: чистый порез, неглубокий, слегка припухший. Майкрофт не был врачом, но мог легко определить, какие повреждения являются серьезными, а какие нет. Бог свидетель, у него было достаточно ранений от креативных экспериментов его младшего брата Шерлока, настаивающего на их проведении, даже если это оставляло беднягу со всевозможными ссадинами, ожогами и опаленным кончиками волос.

Используя первый кусочек ткани, чтобы протереть лапу — вторым он взъерошил свои волосы, чтобы подсушить их, — Майкрофт осторожно нанес тонкий слой меда на поврежденную поверхность. Его обеззараживающие свойства помогут избежать инфекции и воспаления. Все остальные действия были хорошо отработаны. Он делал это не в первый раз: нанести мед на рану, распределить его на маленьком квадрате тонкого хлопка, для компресса, обернуть еще один кусок ткани вокруг него, чтобы не сполз. Когда последний узел был завязан, Майкрофт оглядел свою работу с легким чувством гордости и замешательства.

Значит, здесь обитают драконы.

И, оказывается, дракона тоже можно ранить (каким именно способом, обычным или магическим, оставалось загадкой).

И, непонятно как это получилось, но он взял на себя обязательства заботиться о драконе, пока тот полностью не выздоровеет.

Являясь наследником престола, Майкрофт получил обширные знания и навыки за прошедшие двадцать лет, но вот в очередной раз ему дали понять, насколько много еще предстоит узнать о мире и о себе. И почему бы не начать с красивого волшебного существа перед ним?

Серебряная чешуя и грива на длинном, гладком, змееподобном теле источали яркое, блестящее сияние, которое не шло ни в какое сравнение с любым только что выкованным кузнецом оружием. Вспоминая события, приведшие к находке, именно серебро вызвало его интерес тогда, и это именно оно завладело его вниманием сейчас. Пара ушей и рожек, торчащих из основания головы, — он ожидал увидеть их также, как и похожие на птичьи когти на концах двух драконьих лап. Но, тем не менее, кое-что все еще оставалось загадкой и предоставляло простор для фантазии.

Он представлял, насколько большими будут полностью расправленные крылья дракона.

Он представлял, какого цвета глаза посмотрят на него, когда существо увидит его в первый раз.

Он воображал еще много разного, и в итоге усталость настигла его, и Майкрофт заснул прямо в дневной одежде, свернувшись вокруг груды одеял, в которых лежало раненое существо.

***

Это было сложной задачей: прятать дракона от любопытных глаз и рук Шерлока, но Майкрофт справлялся.
На протяжении следующих двух дней тот периодически приходил в сознание. Майкрофт добросовестно менял повязки по нескольку раз в день. На третий день его пациент полностью очнулся. Глаза насыщенного карего цвета уставились на него, широко раскрытые и настороженные, и Майкрофт почувствовал необходимость что-то сказать.

— Тебе придется провести здесь несколько дней, чтобы полностью выздороветь. Мне кажется неправильным звать тебя просто драконом. Интересно, у тебя есть имя?

Считалось, что драконы умные, мудрые создания, наделенные магическими способностями, но Майкрофт все равно был поражен — и немного польщен — когда услышал прямо в своей голове ответ, сказанный звучным мужским голосом.

Не человеческое.

— Возможно, ты не будешь против, если я стану звать тебя… Грегори? — имя легко соскользнуло с языка, и теперь Майкрофт не мог представить, как звать дракона по-другому.

Мгмм, мне нравится, как ты его произносишь.

— Значит, будет Грегори.

Дракон потянулся и затем зарылся поглубже в теплый комфорт подушек и одеял. Его рана почти затянулась; тем не менее, усталость все еще преследовала его.

Спасибо.

***

День, когда Майкрофт впервые увидел крылья Грегори во всей красе, был днем, когда дракон улетел. Он улетел, обещав вернуться снова.

К удивлению Майкрофта и к его удовольствию (хотя он никогда бы в этом не признался), Грегори сдержал свое обещание; используя свою способность телепатически общаться с Майкрофтом, дракон, сокрытый листвой деревьев, часто звал его, находясь недалеко от замка. Когда расписание Майкрофта позволяло, Грегори брал его на прогулки по округе, лениво хлопая крыльями, ожидая, когда его компаньон-человек появится. Дракон показывал ему бесконечные чудеса природы, настолько хорошо спрятанные, что Майкрофт никогда бы сам их не нашел. Несмотря на сладко пахнущие лилии в долине или умиротворение маленькой рощи, или ощущение мягкой, пружинистой травы под ногами, любимой частью этих прогулок для Майкрофта были приятная компания и разговор с Грегори.

Это было так хорошо, что к тебе, для разнообразия, относятся как к обычному человеку; его статус наследника престола не предполагал много искренности. Скорее, он постоянно сталкивался с амбициозными людьми, жаждущими власти, пытающимися так или иначе заслужить его расположение.

С точки зрения иерархии всех существ, включая магических, Грегори, насколько он понимал, намного превосходил его по статусу и, тем не менее, общался с ним, как с равным. Майкрофт полагал, что именно поэтому они так легко нашли общий язык: их отношения были свободны от политики; глоток свежего воздуха.

И как бы ему не хотелось этого признавать, когда Грегори не было рядом, Майкрофту становилось одиноко без компании и добродушных подшучиваний, к которым он уже успел привыкнуть.

***

Мало что в жизни могло удивить Майкрофта.

Грегори, который трансформировался в большого бескрылого четырехлапого дракона, это удалось. К тому же превращение было очень неожиданным. Несмотря на изменение размера и формы, Грегори был потрясающ. Лунный свет мерк по сравнению с яркостью его серебряной чешуи и гривы.

Когда перестанешь глазеть, залезай ко мне на спину.

Возможно, он был шокирован и трепетал, впервые видя превращение Грегори — могло ли быть иначе? Он — красивое создание; реальная сила природы, но это не значило, что Майкрофт был восторжен до такой степени, что потерял разум. Он предположил, что взобраться на Грегори — это все равно, что взобраться на лошадь, и, быстро пробормотав извинение, схватился за серебристую гриву, залезая на дракона.

Переместись немного повыше. Держись за мои рога, если не хочешь упасть.

Майкрофт подчинился, прижимая колени к чешуйчатым бокам Грегори, чтобы крепче зафиксировать себя на месте.

Готов?

Прежде чем Майкрофт успел задать следующий вопрос, они оторвались от земли. Холодный ветер обдувал щеки, и он порадовался тому, что додумался сегодня надеть накидку, только она могла согреть в этот прохладный летний вечер. Наконец они набрали высоту и полетели почти параллельно земле.

Нагнись и ляг на мою гриву, — проинструктировал Грегори.

В новом положении Майкрофт почувствовал себя гораздо комфортнее и в большей безопасности. Грива Грегори, мягкая и теплая, пахла как сладкий, свежий воздух с нотками дождя. Под ними, насколько хватало глаз, проносились красивые пейзажи. Это было захватывающе.

Я так полагаю, это твое законное наследство, принц Майкрофт.

Майкрофт застыл. Он ничего не рассказывал Грегори о своем статусе.

Ой, да перестань. Догадаться было не сложно. Замок, экстравагантные спальные комнаты, все готовы услужить по первому твоему требованию… Майкрофт, картина, изображающая тебя, висит в чертовом коридоре.

Это вызвало у него смех:

— Отвратительная картина.

Я согласен.

— Прости, что?

В этот раз рассмеялся Грегори. Это был низкий рокочущий звук, и Майкрофт мог грудью почувствовать вибрации.

Они запечатлели твой высокомерный вид, принц, но не отразили доброй, сильной личности.

Майкрофт зарылся лицом в гриву Грегори, чтобы скрыть расплывшуюся на лице улыбку и покрасневшие щеки. Неожиданно вечер перестал казаться таким холодным.

***

Осень

— Майки, ты должен позволить сэру Исемберту сопровождать тебя.

Майкрофт скорчил недовольную гримасу: ему не нравилось это сокращение, но решил, что сейчас есть более серьезные проблемы, которые надо обсудить.

— Мама, уверяю тебя, я в порядке.

— Возможно, на этот раз. — Королева нахмурилась. — Это третий случай, когда тебя похищает дракон. Один и тот же дракон, Майки! Они не появлялись в наших местах около века, но теперь вернулись и…

Он знал, о чем думала его мать. Легенды о драконах, рассказываемые веками, представляли их кровожадными, алчными созданиями, способными принести колоссальные разрушения. Способными похитить людей, которые больше никогда не возвращались. Возможно, это и было правдой, по крайней мере, для некоторых из них. Но его дракон был не такой. Совсем не такой.

Тем не менее, Майкрофт ни в коем случае не мог рассказать родителям, что нашел дракона в лесу, раненого, слабого и сжавшегося в свою самую маленькую, слабейшую форму. Что неожиданный акт сострадания побудил его заботиться о драконе, пока тот полностью не выздоровел, и сейчас этот дракон летает с ним и показывает невиданные до этого места. Его родители знали только о тех трех случаях, о которых им донесли.

И вместо этого он соврал.

— Если бы он хотел убить меня, то сделал бы это давно. — Майкрофт заметил, как губы матери сжались в тонкую линию. Неэффективно. Значит, нужны другие аргументы. — Я буду осторожен, мама. — Чтобы меня больше не поймали, добавил он про себя. — Ты же знаешь, как хорошо я умею обращаться с мечом и луком. Должен ли я напоминать тебе, что победил сэра Исемберта на вчерашней дуэли?

Королева потерла виски, вздохнула и затем кивнула.

— Будь осторожен, Майки.

***

Он уже наполовину вылез из окна, когда заметил копну темных кудрей, торчащих из-за кровати. Это может затянуться, понял Майкрофт, потому забрался обратно в комнату и повернулся лицом к частично спрятанной фигуре.

— Шерлок, что тебе нужно?

— Тебя не похищали. — Это была больше констатация факта, чем вопрос, поэтому Майкрофт присел на край кровати и похлопал по месту рядом с собой, чувствуя, как постель слегка прогнулась, когда Шерлок забрался на нее, сгорая от нетерпения.

— Не похищали, — согласился Майкрофт. Он ожидал услышать очередную лекцию о том, какие драконы опасные существа, но следующие слова Шерлока оказались полной неожиданностью.

— Я хочу встретиться с ней.

Весь накопленный ранее опыт указывал, что такая реакция не должна была его удивить. Шерлок постоянно хотел узнать больше. Желание, которое было знакомо Майкрофту.

— С ним, Локи. И нет.

— Почему нет? — Взгляд Шерлока стал более острым. — Я все расскажу маме.

— А я тогда расскажу ей, какая судьба на самом деле постигла витражное окно в…

— Это была случайность!

— Так же, как и небольшой взрыв в кладовке на прошлой неделе, я уверен.

Шерлок закусил губу, не сводя глаз с Майкрофта.

— Почему ты?

— Я не знаю точно, — признался Майкрофт. — Грегори… он, он другой. Он здесь не для того, чтобы красть сокровища или проливать кровь, или устраивать разрушения, или что-то в этом роде.

Шторы уже какое-то время яростно вздымались, и Майкрофт никогда не был так благодарен родителям за то, что они приняли решение перенести их с братом комнаты после одного из происшествий, связанных с неудачным экспериментом Шерлока. Было абсолютно ясно: дракон проявляет нетерпение, причем настолько сильное, что, трансформировавшись в свою большую форму, он манипулировал вечерним ветром по собственному желанию.

— Я должен идти, Локи. — Майкрофт опустил руку на кудри Шерлока и легонько их взъерошил. — Я не могу пообещать тебе встречу: сначала я должен спросить у него, но я расскажу тебе о нем, когда вернусь, — пообещал он.

— Подожди! К какому виду он относится?

Майкрофт улыбнулся и указал в сторону занавесок.

— А ты как думаешь?

***

Даже в самую тихую ночь одно только присутствие Грегори приносило с собой ветер. Майкрофт этого не понимал: у Грегори в его большой драконьей форме даже не было крыльев. Тем не менее, вот он стоит под деревьями, твердо опираясь на все четыре лапы, и ветер завывает вокруг него. Серебристая грива, сужающаяся ближе к концу спины, и кончик его хвоста, покрытый теми же серебристыми прядями, — все было полностью растрепано ветром. Длинное змеиное тело, за исключением хвоста, оставалось полностью неподвижным, и карие глаза дракона искали глаза Майкрофта.

Будущий правитель, опаздываем? Королевство падет.

— Твое чувство юмора или, скорее, его отсутствие, не перестает удивлять меня, Грегори.

Грегори шумно выдохнул, и его рот скривился в ухмылке.

— Мм?

Сегодня будет славно.

Майкрофт игриво потянул Грегори за уши перед тем, как схватиться за гриву и взобраться на дракона. После нежного похлопывания по его шее — он всегда жалел о том, что приходилось тянуть за прекрасную гриву Грегори — Майкрофт прополз вперед, чтобы ухватится за рожки, которые выступали из основания головы дракона.

Держись крепче.

Он не думал, что когда-нибудь привыкнет к первому порыву ветра, ударяющему в его лицо, когда они поднимались в небо, взмывая на потоке воздуха. Так же, как он никогда не сможет описать свои ощущения от полетов с Грегори.

Это волнующе, освобождающе, прекрасно.

Его сердце громко стучало в груди, и он не был точно уверен от чего именно: от волнения или от ощущения полнейшего доверия и интимности, которыми свободно делился с ним Грегори, унося в совместный полет.

Мягкие кончики волосков гривы дракона щекотали щеку и шею Майкрофта, и смешанные запахи воздуха и дождя атаковали его чувства. Он смеялся и слышал присоединяющееся низкое урчание, идущее от Грегори. В одно мгновение напряжение и заботы дня испарились.

Иногда они просто скользят по воздушным течениям — горы, реки, луга и озера расстилаются под ними. Сегодня, однако, дракон лениво выписывает маневры в небе, исполняя полуповороты и боковые скольжения, отчего пейзаж превращался в размытое пятно, состоящее из приглушенных осенних цветов и форм.

— Ради бога, Грегори, — мягко упрекнул Майкрофт, хотя сам тоже наслаждался изменением скорости. — Однажды я свалюсь с твоей спины, если продолжишь в том же духе.

Я этого не допущу.

Майкрофт на мгновение задумался, впервые замечая вокруг себя обволакивающие воздушные вихри и тихо проговорил наполненным удивлением голосом:

— Ты прав. Не допустишь.

Преданность Грегори поражала его. Собственная вера в преданность Грегори поражала его еще больше.

***

Зима

В своей самой маленькой из возможных форм, со сложенными крыльями, размер Грегори нельзя было назвать впечатляющим. Он был в этой форме, когда Майкрофт впервые нашел его и когда Шерлок впервые встретился с ним.

Грегори со слегка расправленными крыльями и хвостом, свободно обвитым вокруг шеи Майкрофта, примостился на его плече. Майкрофт чувствовал, что должен защитить своего друга-дракона от Шерлока — один бог знает, какие эксперименты тот решится поставить на Грегори, но вместо этого он чувствовал, как будто это Грегори оберегает его. Почти собственнически. Это было ново. Как старший брат он привык быть защитником, и сейчас, когда роли поменялись, это было чем-то необычным, чем-то другим, но не неприятным. Возможно, даже желанным. Майкрофт рассеяно гладил кончик хвоста Грегори, надеясь, что сегодня вечером никто не пострадает.

— Шерлок, это Грегори. Грегори, это мой младший брат Шерлок.

Шерлок осмотрел его с сомнением, и Грегори ответил ему невозмутимым взглядом.

— Эти перепончатые крылья даже не могут заставить шторы двигаться, — громко заявил Шерлок. Он не забыл, как сильно вздымались тяжелые портьеры в тот вечер, когда он поймал Майкрофта, пытающегося улизнуть. — Покажи мне свою настоящую форму!

Майкрофт вздохнул:

— Локи, веди себя прилично. Это настоящая форма Грегори.

Ну, одна из них, так или иначе.

— Чепуха. Иначе ты бы раздавил его во время совместных полетов.

Шерлок, веди себя прилично.

Голос Грегори прогремел в обоих их разумах, и Майкрофт еле удержался, чтобы не рассмеяться. Шерлок моментально переключился с недоверия в более-пытливый-чем-обычно режим.

— Как ты это делаешь? Научи меня! — потребовал он.

Извини, приятель, но это останется тайной.

— В любом случае, я не думаю, что Локи это знание так необходимо.

Шерлок нахмурился. Он протопал до кровати Майкрофта и сел на край, всем своим видом показывая, что колоссально обиделся.

Грегори спрыгнул с плеча Майкрофта на кровать. Он протянул одну из своих лап Шерлоку для исследований, в виде предложения мира.

Ты можешь посмотреть, но никаких экспериментов, хорошо? Мы будем делать это на моих условиях.

Шерлок кивнул, черные кудряшки подпрыгнули вверх и вниз.

— И никакого принуждения или присвоения без спроса, Локи. Ты будешь просить Грегори вежливо. — «На что последний будет отвечать «нет», — с надеждой добавил Майкрофт про себя.

— Хорошо.

Не нужно упоминать, что Грегори не удалось выйти сухим из воды, а Майкрофт заметно вымотался. Шерлок же покинул комнату с четырьмя прядями серебристой гривы, тремя чешуйками, двумя драконьими когтями и широкой удовлетворенной улыбкой на лице.

***

Несмотря на намерение Шерлока преследовать Грегори, чтобы получить больше материала для экспериментов, оба проводили много времени вместе в жилых комнатах Майкрофта. Больше у Грегори не было причин прятаться от Шерлока, и ресурсы и доступ Шерлока к его не связанным с драконом экспериментам были ограничены из-за зимней погоды. Ситуации не помогало и то, что Шерлоку было разрешено пользоваться камином только под присмотром Майкрофта. Миссис Хадсон была склонна к суете и занимала себя уборкой, в результате несколько экспериментов Шерлока постигла случайная смерть от ее рук. Соглашение также устраивало и самого Майкрофта, так как дни становились все холоднее, пока не пошел снег. Было теплее, когда они были вместе. Шерлок обеспечивал тепло своей бескрайней энергией, и Грегори, ну, Майкрофт подозревал, что именно его надо благодарить за то, что жар от камина так быстро распространялся по комнате.

Шерлок и Грегори вдвоем занимали кровать Майкрофта — Грегори на его любимом месте, и Шерлок, ворочавшийся в изголовье.

— Ты сплошной теплый воздух и никакого огня, ты не настоящий дракон, — ворчал Шерлок. — Если бы ты действительно был драконом, то мог бы сотворить огромный шар огня.

Знаешь, мог бы просто признаться, что замерз.

— Я не замерз!

Еще как замерз.

— Это не так, — прокричал Шерлок, спрыгивая с кровати, чтобы топнуть ногой в доказательство своих слов.

— Детки, вам обязательно заниматься этим в моей комнате? — простонал Майкрофт. Он сгорбился над своим столом, углубившись в стопку официальных документов. Одна рука подпирала голову, а другая держала перо для письма.

— Мне тринадцать лет и я превосхожу всех присутствующих в комнате по уму, — заявил Шерлок с негодованием.

Ты на тысячи лет моложе, чтобы называть меня ребенком, высокомерный принц.

Майкрофт вздохнул и мысленно отгородился от спора Грегори и Шерлока как от фонового шума и сконцентрировался на текущем задании.

Камин в другом конце его комнаты тлеет, солнце садится, Шерлок и Грегори дремлют, и Майкрофт наконец-то закончил дела. Он немного пораздумывал над тем, не подкинуть ли еще дров в камин, но решил этого не делать, а лучше присоединиться к двум другим и немного подремать перед ужином.

Тепло, согревающее спальню и обволакивающее его, не имело никакого отношения ни к потрескивающему камину, ни к тому, что Грегори помогал теплому воздуху рассеиваться по комнате.

***

Майкрофт не мог отрицать, что скучает по большой форме Грегори, позволяющей летать по окрестностям, но он также не мог не признать — просыпаться от того, что Шерлок толкнул его локтем или ногой, или драконий хвост щекочет нос, было по-своему прекрасно.

***

Весна

Когда Грегори впервые позволил Майкрофту увидеть свою человеческую форму — ну, почти человеческую — тот был полностью очарован. Даже в виде человека — а возможно именно поэтому — внешность Грегори поражала.

Лицо по-прежнему сохраняло драконьи черты: мелкие чешуйки на скулах, нежные, остроконечные уши и короткие рожки, торчащие из копны взлохмаченных серебристых волос. Однако, от шеи и ниже тело выглядело полностью как человеческое. Во рту Майкрофта пересохло, и он быстро снял свой плащ и накинул его на дракона. Это определенно было не то стечение обстоятельств, при котором он ожидал узнать, что тело Грегори, бесспорно, человеческое во всех аспектах.

Как только Майкрофт убедился, что его друг дракон-выглядящий-как-человек принял приличный вид, он рискнул взглянуть, только чтобы увидеть на лице Грегори мальчишескую улыбку.

— Ты… ты молод.

— Я относительно молодой дракон, Майкрофт.

Ох. Майкрофт моментально забыл о возрасте Грегори, черт возьми, так как все его внимание сконцентрировалось на успокаивающем, насыщенном голосе дракона. Это был тот же голос, который звучал в его голове, но каким-то образом… другой. Через мгновение он вспомнил: ах, да, ему же надо поддерживать разговор.

— Нет, я хотел сказать, я не ожидал, что ты примешь облик, близкий к моему по возрасту.

— Я сомневаюсь, что ты хотел, чтобы тебя видели со стариком, — сказал Грегори, фыркнув.

Майкрофт подумал, что Грегори останется все таким же красивым в образе более взрослого человека, но оставил эти мысли при себе.

— Все драконы обладают способностью к, к… ты понял, — Майкрофт сделал жест рукой, указывая на его внешний вид, вместо того, чтобы закончить вопрос.

— У большинства из нас есть три предпочитаемые формы: маленький дракон, гуманоид и большая форма. Мы можем принять любую из них, да. — Он задумчиво улыбнулся, а затем продолжил говорить: — Теперь ты видел все мои обличия.

Майкрофт почувствовал себя слегка польщенным, даже смущенным, но постарался скрыть это, пробормотав:

— Не дай Бог, Шерлок догадается об этой твоей способности, иначе все мы переживем еще один тяжелый опыт.

Грегори рассмеялся — насыщенный, чистый звук, который Майкрофт мысленно сохранил в том же месте, где уже находился голос дракона.

— Эй, он не плохой парень, просто немного невоспитанный.

***

Потепление означало, что Шерлок проводит больше времени в своих спальных комнатах или на улице, исследуя и собирая образцы для экспериментов. Несколько дней спустя Шерлок подтвердил свою репутацию, но Грегори удалось выйти из ситуации невредимым, что, в любом случае, являлось большим успехом. Громкое заявление от мальчика проинформировало Майкрофта, Грегори и, вполне вероятно, каждого слугу в прилегающих окрестностях, что у него важная миссия по сбору поганок у близлежащего пруда.

Майкрофт заметил, как дернулось маленькое драконье ухо.

— Если ты собираешься принять свой человеческий облик, Грегори… — Майкрофт встал из-за стола и потянулся за халатом. Он не был уверен в своей реакции, если события прошлого раза повторятся. — Вот.

Грегори подождал, пока Майкрофт отвернется в другую сторону, прежде чем трансформироваться, и затем с легкостью натянул на себя одежду.

— Гораздо лучше. — Грегори растянулся на кровати Майкрофта, пальцами ног шевеля занавески, свисающие с кровати, просто потому, что мог это делать.

— Что именно?

— Слышать свой голос, очевидно. — Он широко улыбнулся. — Нет, в таком виде я вижу и ощущаю все по-другому. Мне это нравится.

— Значит, еще один, кто любит слушать свой собственный голос.

— А мне казалось, что ты любишь слушать его больше, чем я.

Была ли у Майкрофта особая глубоко скрытая слабость к голосу Грегори, и могла ли она посоперничать с драконьей, являлось отдельным вопросом. Тем не менее, сомнений в том, что ему нравится слышать голос Грегори, не было. Никаких сомнений. Прежде чем он смог вставить какую-нибудь остроумную реплику, Шерлок ворвался в комнату и его взгляд упал на Грегори.

— АГА! Я ЗНАЛ, ЧТО ТЫ СКРЫВАЕШЬ ОТ МЕНЯ ЕЩЕ ОДНУ ФОРМУ. — Шерлок ходил туда-сюда по комнате, его плащ закручивался при каждом повороте. — Я знал, что пряди волос на земле были слишком длинными, чтобы принадлежать дракону!

— Я должен быть польщен или испуган тем, что у тебя такие обширные знания о длине моих волос?

— У тебя седые волосы, как у старика, но ты говоришь не как один из них, — высказал свои наблюдения Шерлок.

— Эй! Его волосы серебристые, а не седые.

— Мне явно необходимо получить несколько образцов, чтобы подтвердить это. — Шерлок вздернул нос вверх и выжидающе протянул руку в сторону Грегори.

— Ах ты, маленький манипулятор, — добродушно сказал Грегори. Тем не менее, он выдернул несколько волосков и протянул ему.

В груди Майкрофта что-то сжалось, когда он наблюдал за тем, как Грегори обращается и общается с Шерлоком. То, на что у него самого ушло тринадцать лет — и он все еще продолжал учиться — у Грегори заняло несколько месяцев.

— Еще мне понадобится парочка ногтей, — выманивал Шерлок.

— Шерлок, — упрекнул Майкрофт. — Не надо так нагло пользоваться добротой Грегори.

— Ты ею пользуешься.

— Извини что?

— Он берет тебя летать! Я еще не видел эту форму, — захныкал Шерлок. — Почему ты? Это не честно!

— Это потому что…

Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как Шерлок в последний раз задавал этот вопрос, но у Майкрофта все еще не было ответа на то, ну, почему Грегори взял его летать. Почему он подружился с ним. Почему остался.

— Привилегия наследника престола. — В голосе Грегори звучали дразнящие нотки. — И твой старший брат особенный.

— Хммм. Я еще вернусь!

***

Удивительно, но Шерлоку понадобилось два дня, чтобы снова вторгнуться в комнату Майкрофта. Как обычно, он ворвался внутрь и громкий драматичный звук у дверей обозначил его присутствие. Он заметил дракона, устраивавшегося на своем любимом месте на кровати Майкрофта.

— О, хорошо, ты здесь. Трансформируйся в человеческую форму для меня! Мне нужны новые образцы для эксперимента.

— Локи, — вздохнул Майкрофт. — Первое: Грегори не один из твоих подопытных. Второе: ты что, развалишься, если скажешь «пожалуйста»?

Шерлок упрямо выпятил челюсть. В конце концов, он недовольно пробурчал:

— Пожалуйста.

Хвост дракона лениво постукивал по кровати в легком раздумье, и затем, без предупреждения, Грегори изменил свой облик на человеческий.

— Фу! Майкрофт, дай своему избраннику-дракону какую-нибудь одежду! — закричал Шерлок из своего укрытия за столом Майкрофта.

О, ужас. Сейчас Майкрофт был не готов иметь дело с ситуацией, в которой они втроем находились в одной комнате. И избранник-дракон! Откуда вообще взялась эта идея? Хотя в последнее время они проводили очень много времени вместе…

— Выйди, Шерлок!

Шерлоку не надо было повторять дважды.

— И ты, Грегори, — укорил Майкрофт, кидая бриджи и свободную сорочку в его сторону, пытаясь при этом не смотреть на него. — Это обязательно?

Послышалось шуршание одежды, и затем копна серебристых волос показалась из ворота рубахи.

— Обязательно, — ответил он, широко улыбаясь.

— Ты можешь принять любую форму, так что точно можешь позволить себе добавить в процессе превращения немного одежды, — хмыкнул Майкрофт.

— Я мог бы. Но тогда я не смогу носить твою одежду. — Грегори устроил целое представление, нюхая рукав рубашки. — Она пахнет тобой — изысканный и приятный запах.

Майкрофт почувствовал, как покраснели кончики его ушей. Он не смог придумать ничего в ответ.

***

В этот вечер Грегори отнес их на поле незабудок, достаточно далеко от замка. Казалось, что с тех пор, как они вдвоем летали в ночном небе, прошло много лет.

Дашь мне свой плащ?

Майкрофт кивнул. Он протянул его, отвернувшись, чтобы обеспечить Грегори немного уединения. (Он отказывался признать, что отвернулся также и ради собственного душевного спокойствия.) Когда он повернулся, Грегори уже прилег на землю, жестом приглашая Майкрофта лечь рядом с ним. Они валялись на траве, смотрели в усеянное звездами небо, укрывающее их, и ночь раскинулась над ними. Это ощущалось естественным и безопасным. Майкрофт не смог скрыть улыбку, которая расплылась на его лице, когда он почувствовал, что рука Грегори накрыла его. Он потянулся и убрал всклокоченные пряди со лба Грегори и затем задал вопрос, который не давал ему покоя с тех пор, как Шерлок впервые спросил его, с тех пор, как Майкрофт встретил Грегори.

— Почему я?

— А почему нет?

— Ай-ай, отвечать вопросом на вопрос. Очень невежливо, Грегори.

— Хорошо-хорошо, — усмехнулся Грегори. — Ладно, ты добрый, очаровательный, остроумный, о, и я уже говорил, что ты хорошо пахнешь?

Они посмотрели друг на друга и засмеялись.

— Лесть никуда тебя не приведет, Грегори.

Грегори зевнул и теснее прижался к Майкрофту.

— Хорошо, потому что я уже там, где хочу быть.

И Майкрофт с улыбкой понял, что и он тоже находится именно там, где хочет.