6918, мини
Название: Фото на память
Автор: Луна Парк
Пейринг: 6918
Рейтинг: PG-13
Размер: мини

Первое письмо приходит по почте.
Белый конверт со всеми положенными штемпелями и марками. Отправлено из Тосканы, Италия, почтовое отделение на площади Девы Марии.
Имя адресата на конверте - латиницей и иероглифами, острые тонкие штрихи, фиолетовые чернила.
Почему-то отправитель узнаётся уже по этим штрихам.

читать дальшеВ конверте листок легкой полупрозрачной бумаги и фотография. Листок выскальзывает из конверта, ныряет рыбкой в воздухе, опускается на ладонь.
"Любишь девочек, Кёя?" - написано на нем.

На фотографии - Гокудера Бьянки. Еще на фотографии есть стул, на котором Бьянки сидит верхом, и чулки, которые заканчиваются чуть выше расставленных колен Бьянки. Больше ничего.
У Бьянки, оказывается, не только скорпион на плече. Есть и другие татуировки.
Правда, едва заметная тонкая сетка трещин на щеке и на шее к татуировкам скорее всего не относится.
Фотография черно-белая - но даже так видно, что правый и левый глаза различаются по цвету.
Бьянки улыбается, глядя прямо на Кёю.
Любишь девочек?..

Фотография отправляется сперва в измельчитель для бумаг, потом в мусор.

"А мальчиков?" - спрашивают неделю спустя такие же тонкие штрихи на такой же легкой бумаге.
Это письмо кто-то опустил прямо в почтовый ящик: на нем нет ни штемпелей, ни марок, ничего, кроме имени, написанного точно посреди белого конверта.
У Гокудеры Хаято сигарета в зубах, динамитная шашка в правой руке, собственный член в левой. Он ухмыляется, он опирается спиной на кирпичную стену. У него неразборчивая татуировка над поясом расстегнутых джинсов, у него скомкана и задрана до середины груди белая футболка.
Эта фотография цветная, и хотя челка почти закрывает глаза Гокудеры, но того, что видно сквозь светлые пряди, вполне достаточно.

Измельчитель съедает и ее - снизу вверх, так, что глаза еще видно, когда нижняя кромка уже превращается в бумажную труху.
Хотя какая разница.

Третий конверт лежит на столе в гостиной Дисциплинарного комитета. На нем не написано ничего.
К счастью, никто, кроме главы комитета, не имеет права вскрывать письма и читать бумаги, лежащие на его столе.

"Или детей?.." - написано на очередном листке.
Мальчишку, кажется, зовут Фуута, и он из компании Савады. Ему не больше десяти лет.
Хорошо, что на нем есть хотя бы шарф - длинный, свисающий концами ниже колен, закрывающий почти всё. Из-под шарфа на щеку выползают знакомые трещины, глаза - тоже знакомые - прищурены слишком по-взрослому для такого детского лица.

Эта фотография превращается в мелкие клочки без помощи техники.

Кёя знает, что будет в следующем письме.
Кёя не может не ждать его - и за то, что ждет, ненавидит себя с каждым днем все сильнее.

Может быть, поэтому вопрос, небрежно написанный на обороте фотографии - больше никаких конвертов, никаких тонких листков, ничего лишнего - просто белый прямоугольник, встречающий его вечером на полу собственной спальни, оборотной стороной вверх - почти пустой, только с кривой строчкой иероглифов наискосок - этот вопрос кажется вдвойне издевательским.

"Хотя бы себя-то ты любишь, Кёя?" - спрашивают фиолетовые чернила.

Кёя несет фотографию к измельчителю, не переворачивая. Плотная бумага подрагивает в пальцах.
Он не хочет видеть эти глаза на своем лице.
Он не хочет знать, что происходило с его телом без его ведома.
Он может предположить что угодно.
Он будет думать об этом бесконечно - начиная с того мгновения, как фотография станет узкими полосками бумаги.
Он уже об этом думает.

Кёя почти слышит тихий смех за плечом, когда переворачивает фотографию.

Он полностью одет, у него в руках тонфа, на рукаве школьного пиджака - повязка Дисциплинарного комитета, на заднем плане - решетка ограждения школьной крыши, небо и облака.
Он стоит спиной к объективу, и глаз не видно.