Огонь не может убить дракона
Пишет Чёрный Властелин:
13.07.2012 в 14:19
читать дальше**********************
Дорога чуть припорошена снегом. Он стремительно тает, но снегопад усиливается, и влажные пятна луж затягиваются все быстрее. Обманчиво пахнет весной, но ветер ледяной, как кафель в морге.
Джим и Джон стоят рядом, касаясь друг друга локтями. Джим выше всего на три сантиметра. Поэтому их руки чувствуют прикосновение в одном и том же месте.
Сквозь крупные хлопья снега они разглядывают высокий кованый забор.
- Странно, - наконец говорит Джим. Температура его тела падает. Губы еле шевелятся.
Деревья везде подстрижены и ухожены, а этот кусок сада заброшен и зарос так, что даже зимой сквозь ветви и кустарник ничего не разглядеть.
- Вот именно, - отвечает Джон. – Зато теперь я окончательно уверен в том, что Женщина жива.
Джим поворачивает голову и в упор разглядывает лицо Джона.
Джон чувствует его холодное дыхание на щеке.
- Неплохо, - говорит Джим. – Ты понял это потому, что здесь не подстрижены кусты?
- Я могу ошибаться. Я ошибаюсь практически всегда.
- Расскажи мне.
- Нет.
- Почему?
- Сегодня не суббота.
Костюм Джима испорчен. Он весь в снегу. Снег в волосах Джима, снег в волосах Джона, на носках их обуви, тает на их открытых шеях. Галстук Джима переброшен через плечо.
- Ладно, - Джим толкает Джона, и они нога в ногу бредут к воротам. – Объясни мне, как всё это делается. То, что мы собираемся сделать.
- Я скажу тебе, как это не делается. Это не допрос. Еще нет.
Простуда раскаляла Джона, он был будто полдень в пустыне. Когда Джон говорил, Джим видел, как колышется воздух у его рта, и вспоминал, какой горячей может быть человеческая кожа.
- Будь джентльменом. Представь, что они могут подать на тебя в суд.
- Джонни, я даже сам себе редко говорю «спасибо».
- Если хочешь играть по-честному, то представь, что не можешь взорвать их, даже если тебе очень хочется.
- ОН научил тебя этому?
- Шерлок смотрит на подошвы или ноготь большого пальца, спрашивает про ковер в прихожей и обзывает всех идиотами, потому что к тому моменту ему окончательно все известно, остается только указать на цветочный горшок, в котором находится дверь в страну фей и кокаина.
- Тогда почему я должен быть джентльменом?
Джон наконец смотрит Джиму в глаза и мягко произносит, успокаивая, призывая, в конце концов, смириться с диагнозом:
- Потому что он гений, а ты больной.
Джим обеими руками хватает воротник ветровки Джона, встряхивает его, прижимается лбом к его лбу, закрывает глаза и говорит так ласково, так возбужденно, что у Джона по спине проходит дрожь.
- О господи, как же я выверну тебя наизнанку. Быстро. Никакой боли. Только для тебя.
Джим говорит, и Джону, наверное, только кажется, что ледяной рот целует его.
Джон чувствует зубы Джима на своих губах. Еще немного содранной кожи и в теле Джона замерзнет оставшаяся кровь.
Ворота особняка приоткрываются.
- Эй, - кричит высокий высушенный, как мертвое дерево, человек в линялых джинсах. – Какого черта вы тут ошиваетесь?
Джим смотрит на Джона, он не может всплыть на поверхность из колодца своих фантазий, и с трудом отзывается:
- Я частный детектив, у меня есть к вам вопросы.
- Да? И кто же вас нанял?
Джон вытирает рот рукавом и отвечает: «Мэнни Брахими», потому что Джим очень занят, он переживает свой уик-энд, высасывая мозг из костей Джона. – Вам должна быть знакома эта фамилия.
Джим облизывается и стряхивает снег с лацканов пиджака.
********************
Все так же ярко накрашенная женщина затравленно смотрит на разбитое лицо Джона. Пепельница стоит на старом месте. Женщина уверена, что это не сойдет ей с рук, настолько ужасно выглядит Джон. Вряд ли она когда-либо наносила людям увечья, потому что ее пальцы дрожат и она, не отрываясь, смотрит на них, разливая чай по чашкам.
Она не может извиниться, потому что хочет стереть этот эпизод из памяти. Как будто ее молчание изменит реальность.
Джон равнодушен к ней. Он даже не винит ее. Джим занимает все его внимание.
Джон садится рядом с Джимом, бедро к бедру, он собирается играть на Джиме, он собирается заменить его патроны холостыми до первого выстрела.
Если бы Джим был женщиной, он бы сказал вслух, как сильно ему это нравится. Он молчит и просто позволяет себе погрузиться в это чувство, такое же невыносимо жаркое, как лоб Джона, покрытый болезненной испариной. Последний человек, пытавшийся жать на педали вместо Джима, никому не может рассказать, почему это было плохой идеей. Ему нечем это сделать. С тех пор прошла чертова уйма времени и Джим, наверное, успел соскучиться.
Внутри особняк не так роскошен, как обещает снаружи.
Обои местами отсырели. Никто не лакирует пол. Пыль в углах, ковер под мебелью бесстыдно изменяет цвет.
Комнаты огромны и пусты, белый свет снега не проникает сквозь тяжелые шторы.
Сухого высокого мужчину зовут Серван Искандер. По крайней мере, так он представился. Из-за худобы и практически полного отсутствия волос на голове определить его точный возраст казалось невозможным.
- Режин, дорогая, - сказал он. – Молока.
- Зачем вы… - начинает Джим, и Джон кладет ладонь ему на колено. – Хорошо, мне тоже.
- Ваши дела идут неплохо, - говорит Джон. – Судя по количеству рабочих.
- Вы даже не представляете, во сколько обходится каждый из них, - отвечает Серван. – теперь мы нанимаем временных. Не можем себе позволить брать людей на постоянную работу.
- Надо же, - поддакивает Джим, он чертовски мило это делает. Выглядит безобидным, как вареное яйцо. – Какой смысл покупать столько земли, если нет возможности ее удержать.
- Не так уж много, - Серван машет рукой в сторону окна.
- Даже странно, что мы с вами встретились при таких обстоятельствах, - задумчиво тянет Джим и Джон давит всей ступней ему на ногу. Джим улыбается: «два кусочка сахара».
В абсолютном молчании Джон просит прощения и согревает ухо Джима шепотом: «Возьми печенье».
Джим проводит рукой по спине Джона и улыбается. Джон умеет сделать все правильно. Джон ставит Джима на ручник так нежно, как только может.
Как только он может.
Джиму очень весело. Остальные наблюдают за плавлением человеческого жира в крематории.
Джон уже все знает. Не так сложно догадаться. Он понимает, сколько на самом деле земли у этой семейной пары. Легко прикинуть, кто помог им в этом, кому они обязаны и кого никогда не видели.
Джиму хочется наступить им на руки просто потому, что ему интересно наблюдать за выражениями их лиц. Они даже не подозревают, с кем разговаривают.
- Фотографию, - требует Джон.
Джим достает из внутреннего кармана пиджака мятый фотоснимок. Кобуру видно из соседней галактики. Серван просит еще раз показать удостоверение частного детектива. А также лицензию на ношение оружия.
- Оно у него есть, - говорит Джон и даже Джиму слышится «у вас рак в терминальной стадии. Но мы вылечим вас». И протягивает фотографию Сервану.
- Вы узнаёте этих людей?
- Детей, - поправляет Серван. Режина молчит, шея напряжена, щеки втянуты, будто стоит ей открыть рот и ее стошнит. – Нет.
- Странно, - удивляется Джон. - «Мэнни» Брахими уверена, что ее погибший сын работал у вас в Беджая. Тогда у вас был склад в порту. Вы арендовали его. Он работал грузчиком.
- Вы бы скорее удивились, если бы я помнил временного рабочего, которого нанял мой управляющий двенадцать лет назад.
Джон улыбается шире. Джим следит за ним, не отрываясь. Он умеет проделывать все эти штучки с людьми гораздо лучше Джона, но у Джона есть его голос и взгляд, и разбитый нос.
- Нет, я надеялся, может быть, вы были знакомы с друзьями своей дочери.
- У нее не было друзей, - вдруг говорит Режина. Она говорит это чайнику. Смотрит только на него.
- Мне показалось, - продолжает Джон «ваш анализ крови только что расстроил меня», - нет, я уверен, что, судя по этой фотографии, убитый Аюб Брахими был близким другом вашей дочери. Очень близким. Я хотел спросить: кто эта девочка на заднем плане?
- Я не знаю, кто этот парень. Эту девочку я вижу впервые. И это не наша дочь.
И прежде чем Джон успевает наступить на ногу Джима еще раз, Джим говорит:
- Джонни видел вашу дочь пару дней назад. Он готов дать показания под присягой. Вас обманули, она жива и здорова.
Джону кажется, что суббота наступает для него каждую следующую секунду.
Довольно замороченный способ убийства, но Джон уже понял, что Джим никогда не дрочит просто для того, чтобы снять напряжение. Наверняка каждый раз становится для него чем-то особенным.
**********************
Здание обесточено, улицу освещают всполохи пожара.
Огонь пожирает квартиру на последнем этаже. «Очаг возгорания локализован». Кто-то отвлекается от съемки происходящего на мобильный телефон и зовет всех выпить.
Это скучнее того, что происходит, поэтому мало кто соглашается.
Пожарный выносит из огня кошку. Его встречают как героя. Кот немного напряжен. Он обещал боженьке, что больше никогда не будет срать в тапки, если ему удастся выбраться из этой передряги.
Теперь он раздумывает – не слишком ли много им было обещано и стоит ли продолжать жить без радости ради выполнения всех условий договора.
- О черт, будь прокляты эти сосущие грязные хуи бритоголовые говнюки! – кричит какая-то женщина в халате на голое тело. Она выхватывает кота из рук пожарного. – Я знала, что эти твари доберутся до него.
- До кого? – спрашивает санитар скорой помощи.
- До инспектора, конечно же, - отвечает женщина, прижимает к себе кота и начинает плакать.
**********************
URL комментарияДорога чуть припорошена снегом. Он стремительно тает, но снегопад усиливается, и влажные пятна луж затягиваются все быстрее. Обманчиво пахнет весной, но ветер ледяной, как кафель в морге.
Джим и Джон стоят рядом, касаясь друг друга локтями. Джим выше всего на три сантиметра. Поэтому их руки чувствуют прикосновение в одном и том же месте.
Сквозь крупные хлопья снега они разглядывают высокий кованый забор.
- Странно, - наконец говорит Джим. Температура его тела падает. Губы еле шевелятся.
Деревья везде подстрижены и ухожены, а этот кусок сада заброшен и зарос так, что даже зимой сквозь ветви и кустарник ничего не разглядеть.
- Вот именно, - отвечает Джон. – Зато теперь я окончательно уверен в том, что Женщина жива.
Джим поворачивает голову и в упор разглядывает лицо Джона.
Джон чувствует его холодное дыхание на щеке.
- Неплохо, - говорит Джим. – Ты понял это потому, что здесь не подстрижены кусты?
- Я могу ошибаться. Я ошибаюсь практически всегда.
- Расскажи мне.
- Нет.
- Почему?
- Сегодня не суббота.
Костюм Джима испорчен. Он весь в снегу. Снег в волосах Джима, снег в волосах Джона, на носках их обуви, тает на их открытых шеях. Галстук Джима переброшен через плечо.
- Ладно, - Джим толкает Джона, и они нога в ногу бредут к воротам. – Объясни мне, как всё это делается. То, что мы собираемся сделать.
- Я скажу тебе, как это не делается. Это не допрос. Еще нет.
Простуда раскаляла Джона, он был будто полдень в пустыне. Когда Джон говорил, Джим видел, как колышется воздух у его рта, и вспоминал, какой горячей может быть человеческая кожа.
- Будь джентльменом. Представь, что они могут подать на тебя в суд.
- Джонни, я даже сам себе редко говорю «спасибо».
- Если хочешь играть по-честному, то представь, что не можешь взорвать их, даже если тебе очень хочется.
- ОН научил тебя этому?
- Шерлок смотрит на подошвы или ноготь большого пальца, спрашивает про ковер в прихожей и обзывает всех идиотами, потому что к тому моменту ему окончательно все известно, остается только указать на цветочный горшок, в котором находится дверь в страну фей и кокаина.
- Тогда почему я должен быть джентльменом?
Джон наконец смотрит Джиму в глаза и мягко произносит, успокаивая, призывая, в конце концов, смириться с диагнозом:
- Потому что он гений, а ты больной.
Джим обеими руками хватает воротник ветровки Джона, встряхивает его, прижимается лбом к его лбу, закрывает глаза и говорит так ласково, так возбужденно, что у Джона по спине проходит дрожь.
- О господи, как же я выверну тебя наизнанку. Быстро. Никакой боли. Только для тебя.
Джим говорит, и Джону, наверное, только кажется, что ледяной рот целует его.
Джон чувствует зубы Джима на своих губах. Еще немного содранной кожи и в теле Джона замерзнет оставшаяся кровь.
Ворота особняка приоткрываются.
- Эй, - кричит высокий высушенный, как мертвое дерево, человек в линялых джинсах. – Какого черта вы тут ошиваетесь?
Джим смотрит на Джона, он не может всплыть на поверхность из колодца своих фантазий, и с трудом отзывается:
- Я частный детектив, у меня есть к вам вопросы.
- Да? И кто же вас нанял?
Джон вытирает рот рукавом и отвечает: «Мэнни Брахими», потому что Джим очень занят, он переживает свой уик-энд, высасывая мозг из костей Джона. – Вам должна быть знакома эта фамилия.
Джим облизывается и стряхивает снег с лацканов пиджака.
********************
Все так же ярко накрашенная женщина затравленно смотрит на разбитое лицо Джона. Пепельница стоит на старом месте. Женщина уверена, что это не сойдет ей с рук, настолько ужасно выглядит Джон. Вряд ли она когда-либо наносила людям увечья, потому что ее пальцы дрожат и она, не отрываясь, смотрит на них, разливая чай по чашкам.
Она не может извиниться, потому что хочет стереть этот эпизод из памяти. Как будто ее молчание изменит реальность.
Джон равнодушен к ней. Он даже не винит ее. Джим занимает все его внимание.
Джон садится рядом с Джимом, бедро к бедру, он собирается играть на Джиме, он собирается заменить его патроны холостыми до первого выстрела.
Если бы Джим был женщиной, он бы сказал вслух, как сильно ему это нравится. Он молчит и просто позволяет себе погрузиться в это чувство, такое же невыносимо жаркое, как лоб Джона, покрытый болезненной испариной. Последний человек, пытавшийся жать на педали вместо Джима, никому не может рассказать, почему это было плохой идеей. Ему нечем это сделать. С тех пор прошла чертова уйма времени и Джим, наверное, успел соскучиться.
Внутри особняк не так роскошен, как обещает снаружи.
Обои местами отсырели. Никто не лакирует пол. Пыль в углах, ковер под мебелью бесстыдно изменяет цвет.
Комнаты огромны и пусты, белый свет снега не проникает сквозь тяжелые шторы.
Сухого высокого мужчину зовут Серван Искандер. По крайней мере, так он представился. Из-за худобы и практически полного отсутствия волос на голове определить его точный возраст казалось невозможным.
- Режин, дорогая, - сказал он. – Молока.
- Зачем вы… - начинает Джим, и Джон кладет ладонь ему на колено. – Хорошо, мне тоже.
- Ваши дела идут неплохо, - говорит Джон. – Судя по количеству рабочих.
- Вы даже не представляете, во сколько обходится каждый из них, - отвечает Серван. – теперь мы нанимаем временных. Не можем себе позволить брать людей на постоянную работу.
- Надо же, - поддакивает Джим, он чертовски мило это делает. Выглядит безобидным, как вареное яйцо. – Какой смысл покупать столько земли, если нет возможности ее удержать.
- Не так уж много, - Серван машет рукой в сторону окна.
- Даже странно, что мы с вами встретились при таких обстоятельствах, - задумчиво тянет Джим и Джон давит всей ступней ему на ногу. Джим улыбается: «два кусочка сахара».
В абсолютном молчании Джон просит прощения и согревает ухо Джима шепотом: «Возьми печенье».
Джим проводит рукой по спине Джона и улыбается. Джон умеет сделать все правильно. Джон ставит Джима на ручник так нежно, как только может.
Как только он может.
Джиму очень весело. Остальные наблюдают за плавлением человеческого жира в крематории.
Джон уже все знает. Не так сложно догадаться. Он понимает, сколько на самом деле земли у этой семейной пары. Легко прикинуть, кто помог им в этом, кому они обязаны и кого никогда не видели.
Джиму хочется наступить им на руки просто потому, что ему интересно наблюдать за выражениями их лиц. Они даже не подозревают, с кем разговаривают.
- Фотографию, - требует Джон.
Джим достает из внутреннего кармана пиджака мятый фотоснимок. Кобуру видно из соседней галактики. Серван просит еще раз показать удостоверение частного детектива. А также лицензию на ношение оружия.
- Оно у него есть, - говорит Джон и даже Джиму слышится «у вас рак в терминальной стадии. Но мы вылечим вас». И протягивает фотографию Сервану.
- Вы узнаёте этих людей?
- Детей, - поправляет Серван. Режина молчит, шея напряжена, щеки втянуты, будто стоит ей открыть рот и ее стошнит. – Нет.
- Странно, - удивляется Джон. - «Мэнни» Брахими уверена, что ее погибший сын работал у вас в Беджая. Тогда у вас был склад в порту. Вы арендовали его. Он работал грузчиком.
- Вы бы скорее удивились, если бы я помнил временного рабочего, которого нанял мой управляющий двенадцать лет назад.
Джон улыбается шире. Джим следит за ним, не отрываясь. Он умеет проделывать все эти штучки с людьми гораздо лучше Джона, но у Джона есть его голос и взгляд, и разбитый нос.
- Нет, я надеялся, может быть, вы были знакомы с друзьями своей дочери.
- У нее не было друзей, - вдруг говорит Режина. Она говорит это чайнику. Смотрит только на него.
- Мне показалось, - продолжает Джон «ваш анализ крови только что расстроил меня», - нет, я уверен, что, судя по этой фотографии, убитый Аюб Брахими был близким другом вашей дочери. Очень близким. Я хотел спросить: кто эта девочка на заднем плане?
- Я не знаю, кто этот парень. Эту девочку я вижу впервые. И это не наша дочь.
И прежде чем Джон успевает наступить на ногу Джима еще раз, Джим говорит:
- Джонни видел вашу дочь пару дней назад. Он готов дать показания под присягой. Вас обманули, она жива и здорова.
Джону кажется, что суббота наступает для него каждую следующую секунду.
Довольно замороченный способ убийства, но Джон уже понял, что Джим никогда не дрочит просто для того, чтобы снять напряжение. Наверняка каждый раз становится для него чем-то особенным.
**********************
Здание обесточено, улицу освещают всполохи пожара.
Огонь пожирает квартиру на последнем этаже. «Очаг возгорания локализован». Кто-то отвлекается от съемки происходящего на мобильный телефон и зовет всех выпить.
Это скучнее того, что происходит, поэтому мало кто соглашается.
Пожарный выносит из огня кошку. Его встречают как героя. Кот немного напряжен. Он обещал боженьке, что больше никогда не будет срать в тапки, если ему удастся выбраться из этой передряги.
Теперь он раздумывает – не слишком ли много им было обещано и стоит ли продолжать жить без радости ради выполнения всех условий договора.
- О черт, будь прокляты эти сосущие грязные хуи бритоголовые говнюки! – кричит какая-то женщина в халате на голое тело. Она выхватывает кота из рук пожарного. – Я знала, что эти твари доберутся до него.
- До кого? – спрашивает санитар скорой помощи.
- До инспектора, конечно же, - отвечает женщина, прижимает к себе кота и начинает плакать.
**********************
@темы: Шерлок