Фанфик: Морфей
Название: Морфей
Автор:  Dianelle
Бета: [J]u.s.b.[/J]
Артер:  RatBatBlue
Размер: 1 577 слов
Пейринг/Персонажи: Джим Мориарти/Джон Уотсон
Категория: слэш
Жанр: мистика, AU
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Пост-Рейхенбах. Джона мучает бессонница
Примечание: написано для WTF-2013

* * *
— Уйди, пожалуйста, — просит Джон, не в силах даже повернуть голову.
Всё началось несколько дней назад, когда Шерлок решил спрыгнуть с крыши Бартса. Смерть лучшего друга практически сломала Джона. Он совсем забыл, каково это — терять друзей. Слишком прижился в спокойном, не пахнущем порохом и кровью мире. А теперь Джон не мог есть, не мог пить, не мог спать. И если благодаря стараниям миссис Хадсон он всё-таки что-то жевал, то бессонница выпотрошила его окончательно. Казалось, голову стягивают на затылке в тугой пучок, а в глаза засыпают колотое стекло. Он ходил вокруг квартала часами, совершенно не осознавая где находится, сколько сейчас времени и как дальше жить. И вот, спустя трое суток бессонницы, когда Джону наконец удалось задремать прямо в кресле перед камином…
читать дальше— Джо-о-он, — тянет Мориарти, замолкает на секунду, складывает губы трубочкой, — Уо-о-отсон.
«Н» щекочет Джиму нос, он смеётся, пачкая чёрными блестящими глазами пространство. Джону кажется, что кто-то невидимый огромным ботинком наступил на него, и теперь нет никакой возможности пошевелиться. Джим лежит на месте Шерлока. Или Ричард, как он сам представился несколько недель назад. Или всё-таки Джим, как он пытается убедить Джона в течение последних десяти минут. Лёжа на месте Шерлока. На нём чёрный костюм, помятый, пыльный, левый рукав пиджака закатан, белая рубашка выбилась из брюк. Висящий верёвкой галстук не добавляет ему весёлости. Британский флаг на подушке вокруг головы выглядит почти нимбом.
— Зачем ты пришёл? — спрашивает Джон. Язык не шевелится, как будто во рту пресное желе.
— Поговорить, — серьёзно произносит Джим и, слегка помедлив, добавляет. — О нём. Мы должны разобраться, кто виноват в его смерти. А то мне как-то неспокойно.
— Ты убил его своими подлыми играми, — говорит Джон то, что уже сотни раз повторял за эти несколько тяжёлых дней.
— Но мы оба знаем, что это не совсем так, — замечает Мориарти, дирижируя себе пальцем. Его голос разъедает доктору уши.
— Уходи, — Джону кажется, что он вот-вот задохнётся.— Уйди отсюда.
— Не знаю, что там Шерлок тебе наплёл, — тянет Джим. — Но настоящий убийца — это ты.
Джон чудовищным усилием воли заставляет себя подняться, схватить пистолет с каминной полки и выстрелить. Одна пуля летит Мориарти точно между глаз, другая — прямо в сердце, ещё две — в живот. Джим подскакивает и удивлённо смотрит на дыры в диване. Ни одного попадания, пули прошли сквозь него, словно он был…
— Призрак, — выдыхает Джон. Джим разводит руками, картинно опустив уголки губ, и пока доктор обречённо смотрит на прибежавшую миссис Хадсон, исчезает.
— Что случилось? Джон, что вы творите? — спрашивает она, оглядывая гостиную сонными глазами и стараясь завязать пояс халата. Ей мешает телефон в руке.
— Ничего, — Джон мотает тяжёлой головой и с болью в голосе делает слабую и горькую попытку оправдаться. — Скучаю?
— Я принесу вам воды, — говорит она и уходит. Руки у него дрожат. Он ещё никогда не видел, чтобы человека так трясло.

* * *
Джон помогает миссис Хадсон с яблочным пирогом. Фрукты, промытые холодной водой, горкой лежат в чашке, блестя прозрачными каплями на зелёных, подрумяненных солнцем боках. Он берёт крепкие плоды и вырезает им сердце. Методично срезает с них кожуру, выкладывая в отдельную чашку темнеющие яблочные ленты.
Жуткий сон не выходит из головы, путая мысли. Сегодня Джон вдруг осознал, что ему некому рассказать об этом — он не помнит ни одного друга, который смог бы понять. Пришлось снова записаться к психологу. Их встреча через три дня.
— Вам просто нужно выспаться, — говорит миссис Хадсон, нарезая голые плоды тонкими пластинками и посыпая их корицей. — У меня есть чудесное снотворное…
— Нет, — резко отвечает Джон, ковыряя ножом не то яблоко, не то горло Джима-из-гостиной, потом виновато смотрит на домовладелицу и устало извиняется. — Нет, миссис Хадсон, спасибо. Думаю, после вашего чудного мятного чая буду спать, как младенец. Ой!
Кровь попадает на белую мякоть и растекается по ней. Джон наблюдает за кляксой, даже не пытаясь что-то сделать с пальцем. Он ненавидит красные яблоки.

* * *
— Позволь, я расскажу тебе, как всё было.
Джон замирает от шёпота Джима, который сливается с шуршащим потоком. Тёплая вода по-прежнему льётся из душа, Джон по-прежнему стоит в кабинке, только к его спине прижался Мориарти, и мыльная пена, уползающая в водосток, кое-где смешивается с кровью.
— Жил себе детектив, — продолжает Джим, пока его костюм медленно намокает. — Расследовал мелкие преступления, разговаривал с черепом — у каждого своё хобби. Гений, социопат, девственник, — Джим проскальзывает рукой вниз и сжимает его член у основания. — Потом у него появился доктор, личный врачеватель, убийца, который действует медленно. — Джим превосходно демонстрирует то, о чём говорит. — Помнишь его сайт? — он переходит на шипение и кусает Джона за ухо. — «Наука дедукции», лежащий на самом дне в рейтинге поисковых запросов. И что ты сделал? Стал много и красочно рассказывать о его подвигах! Много, часто, подробно, — каждое слово Джон ощущает на себе резким движением руки Джима, то сжимая зубы, то хватая ртом воздух. Джим останавливается, усилив хватку, отчего Джон скулит. — Умного мальчика заметили, у него появились фанатки, его лицо украсило первые полосы газет, — Джон близок к финалу, он запрокидывает голову, упираясь Джиму в мокрое плечо. Гадкое наслаждение ломает ему позвоночник. — Ох, Джонни, неужели ты не предвидел катастрофу? А? Джонни…
Капля воды затекает в дрожащий рот, Джон выдыхает, часто моргает и замечает на собственных пальцах вязкую жидкость. Он тоже левша.

* * *
Джон сидит в кабинете и заполняет очередную историю болезни. Пожилая дама страдает бессонницей. Жалуется на голоса в голове. Джон едва осознаёт, что пишет.
— Не грусти, — говорит Джим. Он сидит на кушетке и болтает ногами, вертит в руках налобный рефлектор. — Ей совсем недолго осталось.
— Что ты здесь делаешь? — с нарастающей паникой спрашивает Джон.
— Ты уснул, — отвечает Джим. — Я твой персональный Морфей. Мор-иарти-фея, да.
— Чашка кофе сойдёт за бой полуночных часов? — усмехается Джон.
Джим надевает рефлектор на голову, и доктору кажется, что у того дыра вместо половины лица. Зеркало отражает свет лампы, Джон прищуривается от блика, замечая, что Мориарти становится бледнее.
— Твой организм истощился, ты в любом случае будешь в моих объятиях, — улыбается Джим, спрыгивая и направляясь к двери: он слышит какой-то шум в коридоре. Воротник его рубашки весь в крови.
— До встречи! — тихо произносит Мориарти, когда дверь открывается, и в кабинет, сквозь тающее изображение Джима, входит Сара. Она остаётся в пыли его кривой улыбки до самого конца разговора с Джоном.
После её ухода Джон сам себе выписывает сильные транквилизаторы.

* * *
— Было три пули, — говорит Мориарти, навалившись всем телом на Джона, который лежит на боку. Руки Джима уже под одеялом. Джон вздрагивает. Ему кажется, что сердце оторвалось и исчезло, оставив после себя ноющую пустоту.
Вечером Джон долго рассматривал пузырёк с таблетками и выпил сразу двойную дозу. Производитель обещал погрузить его в сон без видений. Джон запил это обещание виски. Он хотел комы. Но…
— Одна для миссис Хадсон, одна для Лестрейда, одна для тебя, — Джим сопровождает это влажными поцелуями. Он неагрессивен, и можно подумать, что они говорят о покупке шкафа в загородный дом. — Джон, только представь, мой лучший снайпер целился в твою прекрасную голову, прямо сюда, — Джим нежно целует его в горячий висок, это действительно похоже на выстрел. — Впрочем, Шерлок сам называл имена жертв моим людям. — Джон жмурится. Джим зализывает воображаемую ранку и продолжает. — Если бы не ты, Джонни, наш великолепный наивный гений мог бы жить и жить, заняться, скажем, разведением пчёл или даже завести семью, — его шёпот холодит мёртвый висок. — Джонни, ты слышишь? У Шерлока могли быть дети! Что ж ты так…
Джон стискивает зубы. У Джима слишком завораживающий голос и слишком мягкие руки. Джон чувствует, как слёзы текут из глаз. Он не знает почему. Он пробует думать, что ему всё равно. Он вжимается в кровать вместе с рукой Джима и закусывает мокрую подушку.
— Ты единственный, кто виноват в его смерти, Джон.
Джим часто дышит ему в шею и заканчивает уже без слов. Джон стонет сквозь рыдания, разрывающие ему грудь. Когда Мориарти пропадает, доктор съёживается на кровати, чувствуя, как тело ещё пульсирует. Он до утра не может уснуть от мысли о том, насколько Джим прав.

* * *
Перед глазами всё плывёт, и даже кажется, что цветы на обоях шевелятся. Голова уже не раскалывается. Джон улыбается Джиму, который стоит напротив, у которого провалы вместо глаз и который не может умереть даже после смерти.
— Ты же этого добивался?
Джон улыбается шире. Он нашёл выход, он счастлив. Грань между сном и реальностью размылась настолько, что теперь доктор может двигаться во сне, делать всё что угодно. Джим ждёт молча, наблюдает за тем, как Джон берёт пистолет с каминной полки.
— Я тебя убью, — обещает доктор.
— Перестань, — говорит Мориарти, поморщившись. — Неужели тебе настолько плохо, что ты не помнишь. Это уже было.
— И это тоже, — произносит Джон, и Джим замирает и расплывается в улыбке.
Доктор открывает рот и засовывает туда дуло по самую рукоять. Там, на войне, ему ни разу не приходила мысль об этом. Холодный ствол нагревается от судорожного дыхания, палец, поглаживающий спусковой крючок, дрожит. Джон распахивает глаза, чтобы в последний раз посмотреть в лицо самому страшному своему врагу. Тот напряжён и совершенно по-детски улыбается, его глаза горят энтузиазмом: «Сделай это, Джон!» Кажется, у него стоит от одного только вида пистолета во рту, контраста чёрной стали и нежных, влажных губ. Джон закрывает глаза…
— Нет! — раздаётся громкий голос, разрывающий тишину в клочья. Джон дёргается, едва не нажав на спусковой механизм. Ему кажется, у него новые галлюцинации, ему хочется смеяться, катаясь по полу. — Нет, Джон.
Джим удивлён, ошарашен, поражён. В дверях — Шерлок. Он осторожно подходит к Джону и забирает у того пистолет.
— Всё хорошо, Джон, — успокаивает он. Доктор чувствует тёплые пальцы, запах сигарет и формалина.
— Ты жив, — шепчет он, не в силах поверить своим глазам. — Я снова сплю.
— Нет. Джон, — близко-близко говорит Шерлок. — Я жив. Ты ни в чём не виноват.
Джим смеётся, наблюдая эту картину.
— Ты потрясающий, — восхищается он и исчезает.
Шерлок прижимает к себе Джона и ждёт, пока тот не успокоится.
— Вернулся…