Перевод: МиллениумНазвание: Миллениум
Ссылка на оригинал: MillenniaАвтор: augustbird
(разрешение получено)Переводчик: de_maria_naСсылка на скачивание/размещение на других ресурсах:АО3Рейтинг: PG-13
Жанр: АУ, магический реализм, романс
(слэш)Пейринг:Шерлок/Джон
Содержание:– Как ты снова и снова меня находишь? – спрашивает Джон.
Шерлок наклоняет голову, приблизив свои губы к губам Джона. Он прижал запястья Джона у того над головой и его ответный шепот льется Джону прямо в приоткрытый рот. – Как ты снова и снова забываешь?Отказ от прав:все не мое.
читать дальшеI.
Он растирает в пальцах базилик. Океанский бриз шелестит листвой, запутавшись в низко нависших ветвях оливы. Морские птицы расправляют крылья и взмывают в светлеющее предрассветное небо.
Шерлок прикасается лбом к затылку Джона. Джон поднимает подбородок и вдыхает свежий воздух. Почти всю прошлую ночь шел дождь.
На его бедре синяками отпечатались пальцы Шерлока. Завтра он уйдет, и все будет таять с каждым следующим шагом. А потом он не вспомнит ничего.
II.
Он заходит за линию огня. Прикрывается своим телом, как щитом.
Он подбирает залитые кровью конечности и полумертвых людей и выходит из-под обстрела. Пули задевают его щеку, прошивают форму. Они позвякивают в одежде при каждом шаге.
Он ни разу не применяет оружие. Он пользуется только бинтами и морфием. Со всех сторон минометы вспахивают промерзшую землю, но шаг его тверд.
ІІІ.
Керосиновая лампа мигает, когда из-под задней двери тянет сквозняком. Пускай снаружи метель – в комнатушке тепло. В парадную дверь кто-то стучится.
Высокий темноволосый мужчина стоит на паре деревянных ступенек, которые Джон называет крыльцом. Его волосы и плечи присыпаны снегом. На темном фоне поднятого воротника его кожа особенно бледна. До этого Джон только дважды встречал его, оба раза в городе, когда отвозил на продажу мясо и молоко. Они не обменялись и парой слов, но Джон все равно знает кто это.
– Прошу меня извинить за вторжение, – говорит мужчина, не сводя глаз с лица Джона. Джон приглашающе распахивает дверь. Изнутри веет теплом, и человек заходит.
Джон заводит лошадь гостя в свободное стойло возле хлева, чувствуя себя глупо, когда вешает превосходно выделанное седло рядом с потрескавшимся плугом. Поспешив обратно в дом, он спичкой разжигает печь и ставит чайник. Незнакомец подкладывает полено в огонь и снимает пальто.
Он сидит за столом и наблюдает, как Джон разливает кипяток в жестяные кружки. Несколько чаинок всплывают вверх и снова опускаются. Мужчина обеими руками обхватывает горячую кружку, когда Джон ставит её перед ним. Если она и обжигает ему ладони, виду он не подает.
– Ты знаешь, кто я? – спрашивает человек.
***
Должно быть, давным-давно нечто соединило, а затем вновь развело ладони.
Должно быть, давным-давно нечто взяло одну плоть и разделило ее напополам.
С вырванной половиной перьев птице не летать ровно. Она рвется в небо, но не может удержать ветер. Лишенный корней кипарис раскидывает засыхающие ветви. В каком-то давно забытом языке есть слово, сливающее воедино две половинки я.
***
Джон запускает огрубевшие пальцы в мягкость волос Шерлока. Их ноги переплетены под толстым шерстяным одеялом.
Ветер заносит снегом заднюю дверь. Шерлок лежит, прижавшись щекой к груди Джона, прямо над сердцем.
***
Закатное летнее солнце опускается в пшеничные нивы, заливая их золотистым сиянием. Джон вытирает рукой лоб и несет молочную корову в хлев на ночь, раз та не желает сдвинуться с места. По ночам под изгородь пробираются волки. Они и так уже этой весной удрали с одной из его овечек.
На улице стемнело и фонарь перед домом уже бросает свой дрожащий свет на стены, когда кто-то стучится в дверь.
***
– Ты забиваешь скот, – говорит Шерлок. Скальпель поблескивает на столе. Джон не может отвести от него глаз. – Разница не так уж велика.
– Ты не можешь просить меня о таком.
Голос Шерлока тих. – Но ты не откажешься.
Позже Джон прижимает лезвие к бледной коже Шерлока. Он смотрит, как кровь течет из надреза.
– Глубже, – без намека на боль шепчет Шерлок. Джон погружает лезвие глубже. Шерлок закрывает глаза, его голос спокоен. – Я должен его увидеть. Тебе придется работать быстрей.
Дрожащими руками Джон ломает Шерлоку ребра. Разрезает мышцы и кость. Скользкими от крови пальцами вскрывает грудную клетку. Шерлок тяжело дышит, пытаясь приподняться на локте, чтобы самому всё видеть.
Прямо перед ним бьется сердце Шерлока. Джоново бьется с ним в такт. В груди отдает фантомной болью.
– А, – произносит Шерлок.
– Ты умираешь.
Шерлок встречается с ним взглядом и ничего не говорит.
***
Только через пятьдесят миль Джон позволяет себе упасть на землю. Его выворачивает на траву. Руки ещё липкие от крови Шерлока. Он лежит щекой в грязи, уставившись в никуда.
Затем он снова поднимается в воздух и находит речку в двух милях к югу. Он опускает руки в воду и смотрит, как с них смывает кровь. Та кажется черной в лунном свете.
Поначалу он не возвращается, потому что не хочет смотреть Шерлоку в лицо после того, о чем его попросили – того, что он натворил. Потом забывает, почему держится в стороне. А ещё позже он совсем забывает Шерлока.
IV.
Тропа к вершине холма покрыта красной пылью. От засохших кустов остались одни покрученные ветви, листья с них опали. Джон несет на боку фляжку с водой. Вода в ней с осадком и металлическим привкусом. В следующем месяце пересохнут колодцы. Половина его скота уже вымерла от перегрева.
Пыль оседает между пальцами ног и окрашивает белые одеяния в бледно-розовый цвет. Джон устал идти, но не останавливается.
***
Человек с закрытыми глазами сидит в центре белого храма. У него черные волосы и бледная кожа.
– Я слышал, – говорит Джон. – Что здесь живет оракул.
Оракул отрывает глаза и смотрит на Джона.
– Я тебя ждал.
– Я пришел просить о дожде, – отвечает Джон. – Чтобы настал конец этой засухе.
***
Он помнит, как ему сказали закрыть глаза. Помнит, как сказали: «Открой руки. Покажи мне ладони».
Гроза без дождя. Молния бьет в сухую землю и кто-то зовет его по имени сквозь тучи. Пожар ползет по мелколесью и змеей взвивается в высокой траве. Он наступает через лес. Дотла сжигает его дом. Джону слышно, как коровы стучат копытами по обуглившейся земле.
– Моя жена, – говорит он. – Мой ребенок. – Прохладные пальцы касаются лица.
– Пришлось кем-то пожертвовать, – отвечает оракул.
***
На небе ни облачка. Джон прикрывает глаза от слепяще-яркого солнца. Деревья почернели, но огонь погас. Он пожрал все на этой стороне холма. Больше нет ни певчих птиц, ни растущих в тени папоротников, ни белок, гоняющихся друг за дружкой вверх и вниз по опаленным стволам деревьев.
– Это кара? – спрашивает он оракула. – Это моя кара?
Оракул молчит.
– Где же дождь? – требует Джон. – Ты обещал мне дождь.
Оракул смотрит на Джона.
– Я не могу дать то, что принадлежит не мне.
***
Оракул добывает воду из ручья за храмом. Он толочет мяту в каменной чаше и заливает листья свежей водой. Это чище всего, что Джону когда-либо доводилось пробовать.
– Ты знаешь, кто я? – спрашивает оракул.
Джон знает. Он знал с того момента, как оракул прикоснулся к тыльной стороне его ладоней, прижался прохладными губами к его пальцам. Свирепый ветер, налетающий на суденышки заблудших воинов, унося их всё дальше от берега. Языки пламени на иссушенной земле, вытягивающие влагу из почвы. Блеск копий на полуденном солнце. Пролитая в пыль кровь.
– Ты знаешь, кто ты сам? – спрашивает оракул.
Джон вдыхает. Начинается дождь.
V.
– Как ты снова и снова меня находишь? – спрашивает Джон.
Шерлок наклоняет голову, приблизив свои губы к губам Джона. Он прижал запястья Джона у того над головой и его ответный шепот льется Джону прямо в приоткрытый рот. – Как ты снова и снова забываешь?
VI.
В компании его знают как удивительного глупца и необыкновенного счастливчика. Он носит оружие, которым не пользуется, и не упоминает, что, пока он наклонялся, закрывая собой упавшего солдата, по нему стреляли сотни раз.
***
Он в Лондоне на побывке. Пешком возвращается из паба в свою квартиру, когда видит, как грабят человека.
– Эй! – выкрикивает он, но грабитель не обращает внимания. Тогда Джон хватает вора со спины, но его движения медленней, чем обычно. Грабитель разворачивается и ударяет его.
Джон вскрикивает. Он не привык чувствовать боль. Преступник убегает.
– У меня все было под контролем, – рычит жертва, повернувшись к Джону. – А теперь я должен…
Джон смотрит на пластиковую ручку ножа, засаженного ему под ребра.
– Нет, – говорит мужчина. Будто в ступоре, Джон наблюдает, как незнакомец берется за рукоять и аккуратно тянет. Джон ахает от боли. Он хочет сказать, чтобы тот оставил ее в покое, что он врач, пожалуйста, вызовите скорую, но слова застряли в горле. Раньше такого не случалось.
Мужчина проводит пальцами по щеке Джона, – а потом вытаскивает нож. И прежде чем тот со звоном падает на землю, незнакомца уже нет.
Когда Джон снова касается раны, на ее месте только нетронутая кожа.
VII.
Его губы сладкие от меда. Шерлок наклоняется и слизывает эту сладость. Пальцы он запустил Джону в волосы, и, вжимаясь коленями, раздвигает его бедра, неловко вывернув лодыжки, утопающие в густом меху брошенных на пол шкур.
– Кончи со мной, – просит Джон, задыхаясь.
Рассмеявшись, Шерлок качает головой. И ведет вниз по шраму, идущему через всю грудь Джона.
***
О его несокрушимости ходят легенды, когда он идет в бой в самых легких доспехах. От его груди отскакивают мечи и копья, об нее гнется металл и раскалываются древки. Он – воин, равный самому Ахиллу.
Когда он исчезает, они говорят, что боги приняли его в свои ряды. Они говорят, что он будет есть и пить с богами, как один из них, наблюдая за людьми в час битвы.
***
Правда в том, что он выбрасывает копье. Обменивает свою золотую застежку на двух коров. Он всё забывает. Он двигается дальше.
VIII.
– Сколько жизней? – спрашивает Джон.
– Сотни, – отвечает Шерлок. – Тысяча.
– Как ты это выдерживаешь?
Шерлок прикрывает глаза.
***
– Прости, – говорит Шерлок. – Я не могу перестать к тебе возвращаться.
IX.
Гром сотрясает половицы и гремит кастрюлями, которые Джон повесил сохнуть. Если он внимательно прислушается, то расслышит, как в шуме грозы кто-то зовет его по имени.
***
Он – это запах после бури, – запах глины и мокрого песка. Он – это мерцающее свечение в океанах, тысяча тысяч живых существ, светящихся в темноте. Он тянет переплетенные ветви к небу и надеется словить в них молнию.
Х.
Всё начинается с боли под грудиной. Сначала он принимает аспирин, затем нитроглицерин. Боль распространяется на спину, очагами гнездится под лопатками и за ребрами. Унять её не может ни одно лекарство.
Он всё так же вытаскивает из одежды пули и выбрасывает их подальше, когда никто не смотрит. По ночам холодно, но Джону это нипочем. Он снимает ботинки, носки и зарывается ногами в песок пустыни. Под верхним слоем тот ещё теплый. Сколько миль вглубь песка и земли им пришлось бы копать, чтобы найти воду?
– Уотсон! – зовет кто-то. Он протирает кулаками глаза. Ему кажется, что он сходит с ума.
– Иду, – отзывается он.
***
Он прослужил шесть лет, когда его отправили в отставку. Сказали, что он напряжен и ему нужен отдых от передовой. При нем не упоминают последнюю перестрелку, но Джон уверен, что она расписана на бумаге, рекомендующей его увольнение.
Боль в груди усиливается.
***
Прицеливаясь, он слышит, как стучит в ушах кровь. Таксист падает, и напряжение, сдавливавшее грудь, отпускает.
***
– Я знаю, кто ты, – говорит Шерлоку Джон.
– Неужели, – отвечает Шерлок, но это не вопрос.
– Я встретил тебя однажды в переулке, – продолжает Джон. – И раньше, сотню лет назад.
Шерлок говорит: – Думаю, мне не стоит приходить.
XI.
Вечность всегда одна и та же, неважно, идет время вперед или вспять.
Неизбежность – вот что это такое.
XII.
Джон прикасается к неровному шраму у Шерлока под грудной клеткой и к хирургическому рубцу – вдоль его грудины. Он только смутно помнит ту ночь.
Шерлок – тысячелетний огненный смерч с рокочущим в венах обещанием битвы. Он – возмездие, которое бродит по улицам Лондона, сдавшись своей разрушительной природе. Он никогда не забывает.
***
– Думаешь, это будет так ужасно? – спрашивает Джон. Восходящее солнце золотит городские крыши.
Шерлок вкладывает свою ладонь в ладонь Джона. Вместе они вступают в земную жизнь.